— То, что вы сказали… — тихо, задумчиво начал следователь Службы Безопасности Короны, — может очень сильно взбудоражить общество. Поэтому я попрошу пока не афишировать эту информацию. Даже полиции. Для вашей же безопасности. Сэр Виллис, надеюсь, вы меня поняли? — Грон был явно серьезен.

— Да, я вас понял, Сэр Грон. Кроме меня и моей матери с сестрой об этом никто не знает. Ну, за исключением открывшей на меня охоту организации.

— Хорошо… Простите, но мне придется вас покинуть. Новая информация открывает на слишком многое глаза, и идеально ложится последним элементом пазла на старое дело. — он встает, кланяется, второпях как будто слишком низко, берет свой цилиндр, и прикрыв им самое больше мокрое пятно на пальто, уходит.

Я остаюсь сидеть в одиночестве, задумчиво глядя на машину, за рулем которой уезжает следователь. Серебристый ЭСЭС карз с красной кожей салона… Очень знакомый вид, силуэт и изгибы. Я же точно видел похожую машину в «прежнем» мире… Стучится же что-то на краю сознания… Нет, не вспомню. Но машинка и правда очень симпатично выглядит. Я бы на такой прокатился.

«Случайность?.. Или, всё же, нет?» — думал Форд Грон, запуская двигатель машины и медленно нажимая на акселератор. Машина мягко, почти бесшумно тронулась с места, оставляя необычного юношу за уличным столиком кафе одного. Форд сдвинул угрюмо брови. Если данные, что передал юный Виллис верны, то за ним и правда ведется охота. Но, спустя столько лет?..

Форд, тогда еще обычный парень из севера Ирландии, учился в Суррейском университете, когда по всему королевству начались странные случаи неожиданных смертей среди пяти довольно старых родов. В первое время все грешили на случайность, позже стали подозревать, что между родами идёт подковёрная борьба, а когда уже стало понятно, что никто из родов не выжил, стали появляться слухи, что это работа короны, некоторые из представителей даже открыто заявляли, что во всём виноват король, но таких быстро ставили на место. Время прошло, всё стало забываться и покрываться слоями всё более и более нелепых слухов. А дело так и не раскрыли. Оно так и осталось открытым на столе начальника пятого отдела Королевской Службы Безопасности, куда и умудрился устроится позже молодой амбициозный выпускник, сэр рыцарь Форд Грон. Пикантности добавляло то, что просто так йомену Грону никто бы не позволил учиться в престижном университете возле столицы. У его семьи денег на это хватило бы едва ли. Поэтому Генри, отец Форда, попросил своего сюзерена о помощи. Сюзерен не отказал, и даже оплатил все пять лет обучения, купил небольшую квартирку для амбициозного парня в городке Гилфорд, в пятнадцати минутах от университета. Форд вспомнил, как его отец, на удивлённый вопрос сына «почему он помог?», с гордостью ответил, что «Наш сюзерен — настоящий лендлорд, и понимает, что благосостояние его слуг — это и его благосостояние» и выдал подаренный лично Форду серебряный портсигар со своим гербом. Отец даже пошутил тогда: «Придется тебе начать курить!»

Грон привычным движением руки достал серебряную вещицу из внутреннего кармана пиджака и так же привычно раскрыл её. Во внутренней стороне крышки портсигара так же была гравировка, с надписью: «Дорога домой никогда не бывает долгой». Ниже стояла и подпись сюзерена: «Джеральд Гроссновер, герцог Ирландский».

И Форд, с силой хлопнув крышкой портсигара, запрятал его обратно в карман и двумя руками ухватился за дерево рулевого колеса. Руки его подрагивали. А трясущиеся губы раз за разом шептали давно уже потерявшую, но только что заново обретшую смысл, выгравированную на серебре, цитату:

— Дорога домой никогда не бывает долгой…

В моем появлении в офисе необходимости, как оказалось, не было. Работа шла, хостинг исправно набирал количество посещений и загружаемого контента, и даже уже появились первые аккаунты с тысячей и более подписчиков, которые на себе начали проверять, что это значит — быть блогером. И даже получать гонорар за контент. Миссис Дорис хоть и ворчала, но вместе с юристом мистером Пледом составила примерный договор для той категории производителей контента, которые перешагнули планку в тысячу подписчиков и более ста тысяч просмотров. Таких всего пять-шесть человек, но лиха беда — начало.