— Слышь, сейчас же берешь свои тарелки с мясом* в свои толстые руки, и чапаешь ими за мной, и чтобы больше тебя я не слышал, понял? — вскипел первый, но тут же успокоился: — Короче, идём, делаем свое дело и валим. Иначе валить будут уже нас, понял?

— Да понял, понял… Надеюсь, она точно будет в следующей точке.

— Я тебе что сказал? — вновь начал закипать первый, в шипении которого явно послышались угрожающие ноты.

— Остынь, чел… Давай просто сделаем свое дело и свалим, а? — добавился третий, более спокойный, уставший голос. — Мы сейчас просто теряем время. Нам всё нужно сделать до заката, так что давайте продолжим.

— Уфф, согласен… Просто этот кокни меня уже бесит своим нытьем, — высказался первый и вновь послышались их отдаляющиеся шаги.

Мне стало любопытно, что за странная компания гуляет тут по лесу, поэтому я последовал за ними, держа их на пределе видимости среди широких стволов и низких веток дубового леса. Возможно, это объединившиеся участники, а, возможно, те самые охранники. В обоих случаях проследить за ними будет неплохим вариантом. Тем более, если они знают о каких-то точках.

Мое преследование оказалось успешным. Отчасти. Троица вывела меня к затерянной в дубраве каменной церквушке. Но, был нюанс. Все трое оказались вооружены чем-то похожим на ружья со снайперским прицелом.

А у входа в церковь, держа в руках телефон, сидела, облачённая в спортивную форму розового цвета, принцесса Шарлотта.

Трое парней с автоматами остановились в пяти-семи десятках шагов от скучающей принцессы, прильнув к густым кустам орешника. Я продвигался все ближе к ним, пытаясь понять их намерения. Если я правильно понял, эти трое целенаправленно искали именно Шарлотту, а это значит, что она сейчас в опасности. О чем даже и не подозревает.

Вопросы о том, как эти трое узнали, и как смогли пронести сюда оружие, я отодвинул на второй план. Сейчас я пытался найти ответ на самый важный вопрос: Что делать? Попытки вызвать подмогу не принесут успеха. Вообще, конечно, очень странно, что члена королевской семьи заставили принимать участие в таком, откровенно небезопасном, мероприятии. Может рядом с ней есть охрана? Вполне возможно. И вполне возможно, что она уже держат нас на мушке.

Обернувшись, я оглядел наиболее вероятные позиции для засады, но таковых не нашел. Или незримые охранники королевских особ настолько хорошие профессиональны, или настолько же безалаберны.

Вариантов нет, придется спасать принцессу. Но, как именно? Трое вооружённых людей — это не обычные гопники со двора, с которыми можно было бы справиться в рукопашную. Придётся хорошенько подумать и продумать план действий. Эх, насколько же давно я не применял умения, привитые на службе. Как будто это было в прошлой жизни. Ну да…

…Шарлотта в сотый раз пересматривала сохранённые на телефон видео. Вот запись, где его снимают будто бы исподтишка, через маленький проем в двери. Вот уже эта же песня, но он сидит в комнате с низким потолком у какой-то барной стойки, на полках которого нет ничего, кроме хрустальных бокалов. И качество записи уже ближе к студийному. Вот он же, не скрываясь, поёт на маленькой сцене какую-то песню на иностранном языке, и тут вновь запись с телефона в чьей-то дрожащей руке. За его спиной видна часть логотипа заведения «Маленькая Россия», а люди, рядом со снимающим, иногда попадающие в кадр, самозабвенно ему подпевают. Откуда он знает русский? Может шутка Амели про то, что он шпион, вовсе не шутка?.. Столько вопросов вызывает таинственный Мэттью, возникший из ниоткуда. Точнее, слишком резко появившийся на периферии. Вот бы он поскорее отучился, стал аристократом, и тогда… тогда… Он бы точно поставил на место зарвавшегося виконта Слима. Даже отец Шарлотты как-то говорил, что Стэмфорды стали слишком сильно давить на королевскую фамилию, разбогатев сверх меры за последние тридцать лет.

Робкая надежда Шарлотты на помощь дяди в наставничестве Мэттью, и соответственно, в его продвижении в круги высшей знати, пошли прахом с его неожиданной смертью. И снова, всплывший в памяти образ дяди, всегда доброго и исполняющего капризы любимой племянницы, растормошил едва начавшие затягиваться на сердце шрамы от потери близкого человека, и Шарлотта, уверенная в том, что она здесь одна, расплакалась навзрыд. Громко, не таясь, выплёскивая копившиеся несколько дней слёзы, хлюпая носом, как какая-нибудь обычная маленькая девочка, а не росшая под постоянным контролем леди королевских кровей.