— Ладно, сори, забыли. Так что там с твоим братаном?

— В том-то и дело, что ничего. Я Сайда даже просила. Раньше Даня от него как ошпаренный бегал. А теперь. Ничего не вышло, короче.

Девушка опустила голову и допила свой коктейль.

Дана задумчиво взял трубочку в губы. В ее рот из стакана поступила светящаяся жидкость, которая была особым магическим топливом.

— Эх, хорошо мне, конечно. Ни братьев, ни сестер всяких. Только жаль, родители победнели, когда это делали, — девушка пошлёпала себя руками по идеально ровному животу.

Она была киборгом с железным скелетом и живой тканью. Ее душу перенесли в экспериментального робота особой модели. Ведь сама Дана была сильно больна.

Ее жизнь оказалась спасена большим чудом. Родители отдали столько денег, что перешли из золотой касты в серебряную.

Зато у дочки теперь появилась новая оболочка, которую можно было трижды менять. Машина имела несколько состояний: юность (в нем сейчас была Дана), взросление, зрелость.

Робот не мог состариться, так что девушка будет зрелой до самой смерти. Без морщин, старческой полноты и сутулости. Срок службы механизма 70–80 лет. Так что Дана проживет нормальную жизнь, хоть и с некоторыми издержками.

Об «издержках» девушка болтать не любила. Всегда обижалась, когда ей говорили об особенностях организма. Но сегодня самой хотелось поделиться проблемами. И Дану, что называется, понесло.

— Эээ, ну всякое может быть. Мы все рано или поздно болеем, — аккуратно сказала Элеонора, чтоб не задеть подругу.

— Болеем или становимся живыми консервными банками? — надулась та, с завистью глядя на живую, розовощекую девушку.

— Ну, хех, лучше так. Чем, чем… еще хуже. Ладно, может скажешь, что с братом делать? Он как с цепи сорвался! Серьезно! — продолжила Элли.

— Нууу, твое поведение погружает меня в негативные эмоции. Блин, да что ж я, как робот-то говорю? — еще больше нахмурилась Дана.

— Ладно, ладно, прости. Что ты еще там хотела? Говори, только быстро. А то скоро идти.

— Оки-чоки! Смотри, — оживилась девушка-киборг. — Я чувствую себя какой-то железной коробкой. Скажи пожалуйста, как моя грудь? Ну со стороны, она не квадратная, например.

— Что? Извини, кхе-кха, мож лучше про брата моего поболтаем? — покраснела Элли, чувствуя, что разговор переходит все грани.

— Проболтаем, конечно! Помогу я тебе с твоим Даней! Скажи про груди уже, а то я испытываю закомплексованность интимного типа.

Элеонора поморщилась, отставив стакан в сторону. Ей казалась, что Дана ее красивее. Ведь ее тело реально «лепили скульпторы-мастера». Потому оно было лишено проблем и неровностей простой человеческой оболочки.

— Хорошо, — сдалась Элли, готовясь смотреть на подругу.

— Так, гляди-ка во-от так, — радостно промямлила та, встав в полный рост.

Девушка не стала здесь раздеваться. Чувство приличия работало у нее на «ура». Она просто натянула одежду выпятив грудную клетку, где красовались два аппетитных бугорка среднего размера, немного устремлённые вверх.

— Ну что? Они не квадратные? На железные штуки не похожи? — тревожно спросила Дана.

— Кхе, блин! Нет, ты чего! — поперхнулась Элли. Ей бы такие иметь! И почему ее не поселят в тело идеальной красотки??? — У тебя все отлично. Даже лучше, чем надо, я бы сказала.

— Ого, это как?! — открыла рот девушка.

— Не знаю, как объяснить. Они просто супер прям выглядят. Обычно…

— Ага, что обычно?

— Ничего. Одна меньше другой может быть или форму другую иметь. Немного, то есть, почти не заметно. Просто человек он не симметричный. Помнишь на биологии проходили?

— О, теперь ясно! Спасибо. Как круто иметь честную подружку! — просияла Дана.

Затем взяла острый нож и поднесла к соску.

— Погоди! Ты что делаешь?! — крикнула в ужасе Элли. — У тебя все отлично! Не нервничай. Главное, как ты себя воспринимаешь. Так в Имперграмме даже написано!

— Да, то есть, я не стальная запчасть от машины?

— Нет, блин! Закрыли тему. Лучше скажи, как быть с братом!

— А, ну сейчас. Значит, слушай тогда… — Лана слегка успокоилась, сев на место. И стала давать сестре Дани подробные наставления.

***

Ночь была беспокойная, страшная. Со мной явно что-то творилось. Такое чувство, что снова был в темном подвале. Или… даже подвал во мне.

Какие-то огромные головы шептали в уши разные гадости. Вроде что-то про смерть и про кровь. Я не видел этих голов, но знал, что они точно есть.

Спал и бодрствовал одновременно. Потел, вертелся в бреду. Еще немного и точно сойду с ума. Но каждый раз удерживаюсь на грани…

Мля, неужели японка чем заразила? Нет, это бред! Оно во мне, оно сильное. Мою голову хочет забрать. Хочет взять себе… мою голову. А после расковырять мозги.

Аааа! Сука, чтоб вас! Горите в аду!