Первые секунды пребывал в счастливом неведении, думая, что все еще на работе. Но реальность окотила меня ведром холодной воды, в котором была еще куча булыжников. Нет никакой вахты, тайги и моих корешей. Я все ещё в теле школьника.

Валяюсь на провисшей сетке в заброшенном доме и пялюсь, как дебил, на омоновцев. Да, так и есть. Хату штурмовал отряд ОМОНа. Точнее, местной какой-то полиции. Не знаю, как правильно называется.

Люди в форме с автоматами и фонарями выломали доски с окон, ещё и входную дверь. Мою кровать обступили человек пять. Будто я был серийным убийцей. Хотя, этого стоило ждать.

Навалять мажорам и уйти от расплаты. Независимо от мира — это сделать не выйдет. Надо было ныкаться лучше. Но страшная усталость взяла свое. Хорошо хоть на дороге не отрубился. А то уже катался бы в автозаке.

— Лежать, падла, не двигаться! — крикнули на меня.

— Да лежу я, лежу, — процедил сонным голосом, медленно поднимая руки.

— Наручники, сюда, живо!

— Аккуратнее, он опасен! — послышались голоса.

Ага, а ваши золотые детишки прям ангелы. Хотели меня спалить заживо. Но опасный конечно же я. Понял, что надо действовать. Если меня сейчас схватят, будет сразу хана.

Родители сопляков сделают все, чтоб впаяли по полной. А можно ещё инфаркт отхватить прям в СИЗО, как это часто бывает. Все преступники малость сердечники. Раз, и на тот свет, без шума и пыли.

— Мужики, это ошибка. Я вообще работяга. Не при делах, — сказал, пытаясь как-то их уболтать.

— В отделе разберутся! — резко ответили мне.

— Третий, седьмой, пакуйте его! — раздалась команда.

Два бойца стали обходить койку. Черт, как же вырваться? Может, сила берсерка? Ага, понятия не имею, как ее вызвать! Может она вообще сработала один раз. Вот, засада. Не успел попасть в другой мир, как поеду на нары.

К моей койке бросились рослые парни. У одного в руках были «браслеты». Не знаю, что они думали: стащить меня на пол и заломать или наоборот. Один хрен! Это полная жопа!

Я — честный работяга по жизни! Когда все думали, как украсть, искал способы заработать. Были варианты очком торгануть и разжиться. Но Серый же не такой. Серый живёт по-людски. А тут на тебе! Хватают как террориста. За что??? Не позволил себя отмудохать трем соплякам, поглумиться или даже убить. Ага блин, жестокое преступление.

Хотя с их стороны я тот ещё живодёр… Вообще, по идеи, надо сдаваться. Ехать в отдел, а там уже все доказывать. Но… КамАЗ сраных НО.

У меня, что называется, подгорело. Та самая мощь богатырская что-то не просыпалась. Боец ОМОНа склонился надо мной, пытаясь как-то схватить. И тут, сам от себя не ожидая, рефлекторно лягнул его пяткой. Вроде не сильно, но все же. Сотрудник при исполнении, все дела. По головке явно не погладят.

— О-оу, — вырвалось у меня изо рта.

Послышался лязг затворов. Двое отошли от кровати… Стало ясно, что у них распоряжение гасить «опасного маньяка» при малейшем сопротивлении. Вот и допрыгался попаданец блин северный.

Теперь точно сдохну. Уже без крестиков, ноликов и сатанистов. Честно сказать, стало страшно. Да тут любой бы теперь пересрался! Зажмурил глаза, ощущая, как внутри все сжимается. Послышался громкий звук… Но это были явно не выстрелы.

Скорее, голос немолодого мужчины. Он громко (почти что как выстрел) вскричал:

— А-а-а-тставить! Я сказал Аа-ат-ставить!!! Стволы опустили! Вы что, клоуны, с башкой что ль не дружите???

Я открыл глаза. Не знаю, что тут случилось. Но меня пока не завалят. А это лучшее, чего можно желать в долбанной ситуации.

Заброшка была неплохо освещена. Кроме света с улицы и фонарей на оружии горел какой-то мощный прожектор. Потому я легко рассмотрел полноватого мужика с пышными усами и бакенбардами. Уже почти что старик. Старше меня лет на десять. Точнее, того меня, который был Я, а не этого сопляка.

Мужчина был красный от гнева. Держал в руках пистолет, будто хотел здесь всех положить. Командир, сразу видно. Бугаи робко опустили стволы и потупили взгляд. А усач продолжил орать.

— Вы что, не знаете, что к чему? Сказано всех проверять! Каждого, кто подходит под описание, брать живьём! Жи-вье-м, мудаки! А вы ему кишки чуть не выпустили!

Омоновцы (или кто они там) превратились в жалких детей. Лишь один вышел вперёд, твердо сказав:

— Господин полковник! Это точно не он. Этот черт серый на серебряную молодежь бросился. Хотел на дно залечь, падла. Хорошо хоть по камерам вычислили. По горячим, короче, нашли.

— Не он? Неон — это газ такой, кретин чертов! На кону будущее всего нашего отдела! Золотые дома подключились! Такой кипишь подняли. Мне аж оттуда (!) звонили! — командир показал пальцем вверх, будто говорил о каких-то богах.

Все сразу поняли, о чем речь и дружно кивнули. Один молодой вояка все ещё продолжал в меня целиться. Но его грубо толкнули в бок.