Если бы в самый переломный момент она бы находилась со всеми рядом. Удалось бы избежать столько смертей? Тем более об участи остальных ей ничего не известно. Ведь достоверно назвать мертвым она может только Абрахама, чье неподвижное тело видела собственными глазами. Об участи остальных, можно только догадываться, вселяя в душе робкие надежды на благополучный исход. Надеясь на проявление чуда.

Если бы не использовали магию? Был бы хотя бы малейший шанс договориться с богиней? Навряд ли. Ведь с самого начала ее появления, намерения той были определённо ясны и крайне прозрачны. Скорее всего, всех бы мгновенно настигла участь ледяных скульптур.

Таким образом, своим отпором вызвав интерес и негодование, невольно выводя высшее создание на контакт. Итогом, которого является как минимум одна жизнь, пусть даже оплаченная ценой собственной магии.

От дальнейших размышлений отвлек звонкий детский голосок, зовущий её по имени.

— Иду.

Быстро отковыряв кончиком лезвия шершавую кору, под которой скрывалось нутро розоватого цвета, поняла, что ей несказанно повезло. Сбылись ее ожидания. Перед ней возвышалось Зуккош.

" Нужно будет ее сварить. При варке волокна размякнут, и их можно будет растолочь и после принимать в пищу. Да, не царский обед, но, по крайней мере, нам теперь не грозит помереть от голода" — размышляла о дальнейшем, срезая тонкие пласты древесины и складывая их в сумку.

После, когда сумка наполнилась будущим провиантом, отправилась на зов.

*************************

Мара.

Как оказывается хорошо лежать блаженно расслабившись, чувствуя как, будто слабый электрический разряд пронизывает твое тело насквозь., Хотя ничего подобного конечно на самом деле не происходит. Такое ощущение обычно испытываешь, когда сильно натруженные мышцы начинают расслабляться, постепенно снимая напряжение, даря невыносимое блаженство.

Под собой ощущаются ласковые объятия самой матушки — природы, когда рыхлый пушистый снег становится мягким приятным настилом, заботливо обнимая и укрывая от малейших неудобств. Игривый ветерок — проказник, медленно, будто успокаивая, обдувает разгоряченное лицо слабым дуновением, потом, будто играясь, резким порывом взметнет пряди длинных, разметавшихся ореолом волос, от чего несколько обязательно скользнут по лицу, вызывая щекотку.

Хочется протянуть руку и убрать то, что вызывает дискомфорт. Но я лежу, и просто терплю, потому что мне банально лень. Лень и нежелание совершать хотя бы малейшее движение.

Из блаженного состояния меня вывел скрип снега, приближающийся ко мне со стороны.

" Может, не заметят? Может, пройдут мимо?"

Но моим чаяниям не суждено было сбыться. Буквально через мгновение я почувствовала осторожное прикосновение.

Лежу. Притворяюсь, будто меня нет. Авось поверят.

Не поверили.

От следующего толчка, невольно открыла глаза. Яркий слепящий свет больно резанул глаза, вызывая огненную вспышку боли, буквально пробившую всю черепную коробку. В неярких очертаниях, от не восстановившегося до конца зрения, угадала силуэт склонившейся надо мной женской фигуры. Ею оказалась миловидная, молодая девушка. Первые же услышанные звуки вызвали недоумение. В сплошной какофонии, похожей на бурчание вперемешку с междометиями явственно слышались вопросительные интонации. Поняв (чисто по смыслу и по жестам) о том, что мне задают вопросы, отрицательно покачала головой, давая понять, что я ничего не понимаю.

Видимо расценив данный жест за ожидаемый ответ, расспросы продолжились.

Что мне оставалась делать? Решила ещё разок попытать удачу, надеясь на понимание, пожав плечами, и для пущей убедительности, разведя руками.

Не убедила. Уповая на чудо, стала пристально следить за движением губ, в надежде, что может хотя бы мимика, поможет пронять суть происходящего. И чудо произошло. Среди многочисленных, порой часто повторяющихся звуков, едва различила " помнишь"

"Да ничего я не помню. Память словно чистый лист, будто никем и никогда не исписанный".

Разумеется, ответила " нет". Далее последовало " знаешь"

" Ну как ничего не помнящий человек, может что-то знать?"

И снова " нет".

С каждым сказанным словом, беспорядочный гул, каким ещё поначалу казалась речь, постепенно обретал значение, становясь более понятным восприятию. Уже совсем скоро, я более ли менее понимала, о чем меня пытается расспросить собеседница, но, к сожалению сама сказать ничего не могла. Просто, ответ, прокрученный в голове, и который хотела бы произнести, до моего неповоротливого языка не доходил. Ну не складывались в моём понимании, такие несовместимые между собой звуки! Приходилось общаться с помощью знаков и различных движений.