Атака не принесла успеха. Но тут меня торкнуло: зачем действовать так топорно? И в следующий миг в моего противника полетело универсально-ментальное облако с установкой «Кайф!». Уклониться «чернильное пятно» не успевал, так что частично облако его задело. И тут же его движения замедлились. А у меня появилась возможность осмыслить происходящее. А что если это существо попробовать приручить? Вытягиваю в его сторону сиреневый щуп и направляю мыслеобраз «Хочешь еще?». «Хочу-хочу-хочу!» было мне ответом. «Кайф надо заслужить» — обламываю я его. «Что ты можешь?». В ответ мне прилетает глухое, угрожающее недовольство. Посылаю импульс с желанием причинить боль и привести к покорности. Дёргается — скукоживается, в ответ прилетает «Не надо, не надо. Всё понял и осознал. Что ты хочешь за кайф?». Так то лучше, думаю я, начиная прикидывать на себя роль астрального наркодилера. Передаю ему образы личей и предлагаю поискать их в мёртвых пустошах. Но тут облом. В ответ получаю предложение показать мне место, где на мои вопросы знают ответ. Такое стоит дозы, о чем я и сообщаю, отправляя мыслекоманду «Веди!», предварительно убедившись у астрального торчка, что полет туда будет безопасным… скорее всего… как минимум если поделюсь такой забористой энергией. Если в астральном плане удастся разживаться знаниями в обмен на кайф, то это будет во истину золотой жилой.

Такой замечательный план был хорош только в теории. «Чернильное пятно» астральными тропами повёл меня на другие уровни реальности, пока мы не оказались в тускло светящейся пустоте рядом с аморфной субстанцией, переливающейся разными красками. Но это был не тот чистый радужный свет, что исходил от моего источника. Скорее эти краски напоминали грязные переливы нефтяного пятна на поверхности воды. Субстанция обладала сознанием и мой провожатый попытался было с этим нечто договориться. Но в ответ я уловил грубое и самодовольное «Зачем что-то давать взамен, если все можно взять и так?». Аморфная масса сразу же за этой мыслью выбросила в мою сторону щуп. «Чернильный» попытался преградить ему путь, но в итоге разлетелся чёрной пылью. Я метнулся в сторону, уходя с линии атаки, пуская в противника отлично зарекомендовавшее себя облако ментально-универсальной энергии со свойствами «боль и дезориентация». Пока аморфный переваривал новые ощущения, я дал команду на возвращение в своё тело, что, к счастью, сработало.

— Однако! — вскочил я с кровати, оглядываясь сумасшедшими глазами. — Нет, нам такой хоккей не нужен. Надо озаботиться собственной безопасностью, чтоб меня там не съели и тело не спёрли, пока я летаю!

Теперь оставалось переварить полученный огромный объем новой информации. Астральный план, как оказалось, населён. И оба встреченных мной его обитателя не отличались дружелюбием, а один к тому же оказался недоговороспособным. Кроме силы никаких иных аргументов тут не предвидится, так что придётся развивать и совершенствовать навыки защиты и причинения урона в этом состоянии. А пока никаких полётов за пределы собственной комнаты!

***

Ага, легко сказать «никаких полётов». В прошлой жизни, когда пришлось завязать с дельтапланом, у меня была жесточайшая ломка почти пол года. А тут я на полёты подсел гораздо сильнее, летал чаще, значили они для меня больше да и отделение от тела теперь происходит почти рефлекторно, как только мама нас Лайей разложит по кроваткам. То, что так жить нельзя стало ясно уже на третью ночь. Что делать с проблемами, у которых нет решения, мне известно хорошо. Есть несколько способов. И первый, как ни смешно это звучит, молитва. Если мои полёты генеральной линии партии не противоречат, то медитация после молитвы вполне может навести на ответ. То ли учитель в этот раз вмешался, то ли подсознание так хитро сработало, но сформулировав проблему и наговорив хвалебные эпитеты всей линии учителей я уже знал, что надо делать.

Как в покинутом мире разные организации оповещали криминальный элемент, что сюда соваться не следует? Вывешивали надпись, мол охраняется такими-то и такими-то, они будут очень рады пообщаться с любыми, желающими получить неправедный доход с их делянки. У нашей йогической традиции своя такая очень авторитетная «крыша». Вот мандалу этой «крыши» и надо рисовать вокруг своего спящего тела. Сказано — сделано: своим тонким эльмом бодренько начертил круг, в нем треугольник и все полагающиеся атрибуты великого и ужасного Махакалы[3]. Теперь перед тем, как пускаться во все тяжкие, защиту надо бы протестировать. Как протестировать? Находясь где-то поблизости понаблюдать, как кто-то попробует на моё тело покуситься и что от него останется. У такого способа проверки есть только одна ма-а-ленькая проблема: ждать можно очень-очень долго. И тут дилемма, то ли понадеяться на авось, то ли набраться терпения и проверить на совесть. Помня, какими карами мне грозит утеря тела, выбрал второе. А чтоб зря время не терять «уселся» рядышком медитировать. Хорошая штука — медитация шамадхи, или как её зовут тибетцы «шинэ»[4], ничего для неё не нужно, даже дыхания. Вот так и сидел я и ночь, и вторую, и двадцатую. На двадцать первую (не зря 21 у тибетцев считается особо благоприятным числом) сознание вдруг плавно соскользнуло в состояние, когда не осталось ничего, что можно было бы назвать мною. И понимание, что это и есть изначальная природа сознания обернулось тем, что реальность будто бы вдруг показала свою изнанку, исписанную бесчисленными мелкими разноцветными значками. И стоило обратить своё внимание на эти значки, как они увеличивались и оказывалось, что каждый из них сам написан другими значками. Так вот ты какое, аурное зрение!

А что с защитой, которую я тестировал? Довелось несколькими ночами позже наблюдать попытки завладеть моим телом. Да будет пытавшимся перерождение лёгким и приятным…

----