На утро был созван совет Великих домов, который хоть и удивился столь неожиданной смене фигуры на троне, но принял её как обычно принимают известие о природном катаклизме: "Да, случилось. Да, будем жить в новых условиях. Эка невидаль". Возмущаться дураков не нашлось, поэтому все согласно покивали, что оставлять на троне того, кто допустил столь позорный разгром было никак нельзя. Хотя даже распоследнему орку было ясно, что если Руэйд Киндерин в чём и виноват, так только в том, что не смог заранее предусмотреть подобный вариант утраты власти вместе с головой…

***

Год 412 от воцарения династии Алантаров, конец марта

Место действия: Столица Мингра, город Корленор

Его Величество король Мингра Найв VI Ласстар сидел на троне и обтекал, будучи смачно оплёванным своими же вассалами. Три недели назад он получил из Эльфары грозное предупреждение о недопустимости продажи светлых эльфов на невольничьих рынках и о жутких карах, которые последуют, если подобный залёт будет иметь место ещё хоть раз. Основательно струхнувший королёк тут же разродился не менее грозным повелением своему вассалу, тирру Гнарибу, чьей столицей и был печально известный Кжар. В своём приказе король самым строгим тоном требовал не сметь, не допущать и так далее. Правда, отправив сие послание тирру Гнарибу и тут же отчитавшись об этом послу Эльфары, Найв задумался, а не погорячился ли он? И что будет делать, если к его приказу вассал отнесётся без должного пиетета?

Основания для крайне неприятных мыслей у короля были. Во-первых, Гнариб было самым богатым тиррством Мингра, значительно опережая по доходам земли короны. Во-вторых, в соответствии что с законами, что с традициями Мингра, тирр не обязан был менять действующие порядки на подконтрольных ему землях по чьей бы то ни было указке. А в третьих, и это было самым неприятным, никаких вариантов принудить своего вассала силой у короля не было. Более того, четыре южных тиррства: Гнариб, Ваем, Ароньяр и Гонуиньи, имевшие самые мощные экономики в Мингре, всё больше проявляли тенденции к образованию конфедерации и забиванию болта на пусть номинальную, но всё же власть короля в Корленоре. В таких условиях поддаться эмоциям и попытаться строить из себя абсолютного монарха было точно не выигрышной стратегией. Поэтому через пару дней король пригласил на встречу посла Эльфары, где лебезя и унижаясь перед надменно взирающим на него светлым просяще-виновато плёл, что если вассалы посмеют ослушаться его указа, то он обеспечит беспрепятственный проход доблестных войск Эльфары через подконтрольные ему земли, дабы покарать негодяев. И даже предоставит своих воинов, чтобы доказать свою дружбу и добрососедские намерения Великому князю Эльфары и всем глубокоуважаемым эльфам.

Как и опасался король, ответ от тирра Гнариба вовсе не был образцом смирения и покорности. Очень мягко говоря, Его Величеству предлагалось пойти на хутор бабочек ловить. Причём, что самое неприятное, одновременно пришли ещё три аналогичных послания от трёх других южных тиррств, в которых корольку "очень вежливо" напоминалось о его весьма ограниченной власти и о крайней нежелательности беспокоить уважаемых людей своими болезненными фантазиями.

***

Год 412 от воцарения династии Алантаров, начало апреля

Место действия: пригород столицы Сартаны, города Хаари-Гоо, резиденция Эрдана Нисари

Резиденция тёмного властелина, как скромно величал себя Эрдан Нисари, внешне совершенно не ассоциировалась с чем-то мрачным и тёмным. Негласный правитель Сартаны предпочитал уединённое проживание в довольно скромном на вид двухэтажном особняке, окружённом красивым, ухоженным парком. Именно здесь, в тишине, вдали от суеты, он неторопливо выстраивал и подготавливал свои планы, координировал их исполнение, а также проводил различные ритуалы, для которых требовалось немножко убивать некоторых участников. Он крайне неохотно покидал свою резиденцию, поскольку именно тут ощущал себя в полной безопасности. Да, несмотря на то, что для сподвижников-рабов он являл собой недостижимый абсолют недоступного обыкновенному магу могущества, сам он себя таковым не ощущал. По крайней мере бессознательно. И если бы в его голове покопался опытный психотерапевт, то обнаружил бы, что основным доминирующим мотивом поведения лерра Нисари в жизни был страх.

Леденящий страх смерти, накрепко угнездившийся в его голове тогда, когда его, изувеченного, отправили на рудники. Именно жуткий страх все эти годы заставлял будущего владыку Сартаны развиваться и захватывать всё больше и больше власти. Именно страх делал его абсолютно глухим к чужим страданиям, поскольку ими он пытался заглушить и притупить панический ужас внутри себя. Но Эрдан никогда особо не стремился рефлексировать над собственными мотивами, поскольку инстинктивно чувствовал, что подобные размышления только усугубят этот вечный, неистребимый кошмар.

Унять вечно грызущее его чудовище удавалось лишь тогда, когда планы по обретению безграничной, но тайной власти над разумными продвигались ещё на шажок-другой. И последние дни с этой точки зрения выдались просто чудесными. Вся долгосрочная стратегия сартанского паука строилась на том, чтоб утопить все остальные государства в хаосе, а потом прийти избавителем и построить на обломках порушенного новый, свой порядок, в котором не будет места ничему и некому, способному угрожать его безопасности.