Буквально минут через двадцать со мной внезапно через торчка связывается искин и "обрадовал" известием, что очень взволнованная-переполошённая-взвинченная Повелительница приказала срочно приготовить малый алтарь для ритуала кровавого подчинения и отправила четырёх стражниц по мою душу. Возвращаюсь в своё тело как раз вовремя, чтоб принять самый умиротворённо-благопристойный вид к тому моменту, когда в холл вошли две из посланных за мной дроу.

***

Похоже, пока меня вели дворцовыми коридорами, матриарх зря время не теряла. За это время накрутила она себя как раз до того состояния, что пытаться с ней сейчас разговаривать — только зря трепать нервы.

— Не знаю, что ты пытался сделать, но ничего из твоей затеи не вышло, — она бросает в мою сторону гневные взгляды, — Защита древних, которая оберегает дворец от любых вторжений, сейчас уничтожила какую-то особо опасную нечисть. Можешь даже не врать, что ты здесь ни при чём! Я абсолютно уверена, что это ты и только ты виноват в её появлении в самом сердце Драуры! — взглядом Аресса мечет молнии, но я уверен, что она здорово перепугалась.

Блин, не хочешь, чтоб мебель драли когтями — не заводи кота! Какие ко мне теперь претензии?! Правда, эскалировать конфликт совершенно не хочется. Да и не в моих это интересах. Я всё ещё надеюсь уговорить её не проводить ритуал. И пусть шанс на успех у него меньше тысячной доли процента, но она об этом не знает. И если проведёт, то это будет самая натуральная подлость с её стороны. Потому я начинаю максимально примирительно:

— Я и не буду отрицать, что это был отряд, посланный мне на выручку…

— Заткнись! Ты что, скотина, сбежать надумал?! Не смей даже мечтать об этом! — завопила матриарх в праведном возмущении. Заткнуть, задать вопрос и снова заткнуть, это же так логично…

— Повелительница… — начинаю я, но она меня грубо обрывает:

— Я сказала: заткнись!

И уже обращаясь к стражницам:

— На алтарь его! И приковать.

Стражницы совершенно неделикатно взяли меня под руки, но я даже не стал сопротивляться. Спокойно подошёл к алтарю, спокойно на него лёг и позволил проделать над своими руками и ногами все манипуляции. Теперь я растянут в позе морской звезды и ничем не могу помешать творить с моим телом, что вздумается. Если ритуал всё же сработает, то искин немедленно даст команду на моё уничтожение без вселения в клон. Но поскольку шансы на это — ничтожные, пока не дёргаюсь.

Когда я оказался зафиксирован за руки и за ноги на алтаре, Повелительница заметно успокоилась и приступила к подготовке. По её команде одна из стражниц принесла небольшой треножек, на который другая помощница поставила поднос с большой и маленькой золотыми чашами и пятью разноцветными баночками. Я как-то отстранённо наблюдал за происходящим, понимая, что сейчас она безвозвратно убьёт моё хорошее отношение к себе. Но предпринять уже ничего не пытался. То, что в данный момент успех ей не светит, ничего не меняет. Она свой выбор сделала. Сама, без принуждения и влияния какой бы то ни было непреодолимой силы.

А действие неспешно шло своим чередом в строгом соответствии с требованиями ритуала. Вот она аккуратно отмерила жидкостей из всех пяти цветных склянок в большую золотую чашу, капнула туда своей крови, резанув каменным ножом по руке. Потом золотой лопаточкой тщательно перемешала получившийся "коктейль". Затем начала формировать над чашей одно за другим пять плетений, которые окутывали чашу разноцветными сияниями и втягивались в получающуюся магическую субстанцию. Закончив с приготовлениями, она подошла ко мне и не сказав ни единого слова резанула кинжалом по мой левой руке. Кровь потекла в подставленную маленькую золотую чашу. Набрав необходимое количество, она сформировала над порезом очередное плетение и рана мгновенно затянулась.

К своему удивлению, я почувствовал какое-то странное движение, будто между мной и чашей возникла натянутая нить, которая сразу же лопнула. Я мысленно усмехнулся, похоже сработало плетение, обрезающее магическую связь биоматериала с тем, у кого он был взят без разрешения. Однако ничего не заметившая Повелительница спокойно и уверено закончила смешивать все ингредиенты и взяв чашу в левую руку, а в правую — что-то, напоминающее классическую перьевую ручку, состоящую только из металлического пера и держателя, подошла ко мне. По её кивку одна из стражниц распахнула мою рубаху, обнажая грудь.

Мне стало откровенно противно и я отвернулся, чтобы больше не видеть лицо, на которое ещё недавно готов был любоваться часами. Она, видимо по-своему поняв мою реакцию, на удивление ласково сказала:

— Не бойся. Всё закончится очень быстро и больно совсем не будет.

— Где ты могла сделать больно, там уже и так сделала, — ответил я не глядя на неё. — Делай, что делаешь. И давай быстрее закончим со всем этим.