— Повторю: я сейчас в тебе не уверен. — Оукс сложил ладони в замок, закинул на диване ногу на ногу и воззрился на меня, занявшего одинокий стул у стены. — Что ты мне можешь предложить, чтобы я в тебя поверил — не как во второго по скорости из вашего неугомонного квартета, а как пилота, и правда заслуживающего кредит этого самого доверия?

— Хм-м… Дайте-ка подумать, — сказал я и действительно на какое-то время задумался.

В некотором смысле гонщик тоже спортсмен, а от спортсмена всегда требуют только одно — результат. И я этот самый результат должен обеспечить. Причём без скидок на возможные форс-мажоры.

Какого обещания от меня ожидает Оукс? Количество очков? Место по итогам сезона? Завоёванные места на пьедестале? Победы?..

Победы?

— Давайте так, — сказал я, выйдя из раздумья. — Я сейчас перечислю, чего, как думаю, смогу достичь на оставшихся трёх этапах, а вы, в свою очередь, выберете из них те, которые вас устраивают… Итак… Седьмое место в общем зачёте, двести заработанных баллов (помните, вы говорили, что это порог для переговоров по контракту?), ещё по меньшей мере три подиума в дополнение к имеющимся… и среди них одна победа. Ну как?

— Одна победа, чтоб ты знал, уже на счету у Бена, но это не делает ему никакой чести на нынешнем уровне, — заметил Оукс. — Надеюсь, ты реалистично оцениваешь свои силы. Я бы поставил на то, что ты придёшь девятым, с полутора сотнями очков и в общей сложности не более чем пятью подиумами. Кевин Магнуссен[5] вот тоже рассчитывал на борьбу чуть ли не за титул, когда приехал вторым в дебютной гонке[6]. И что? Теперь вот во второй десятке валандается после случайных шести очков в России…

— Да вы гоните, не говорил он такого, — возразил я. — Наоборот, отмечал, что на его самооценку это никак не повлияло и как раз все остальные могут думать что угодно… Да и выкинули его из «Макларена»-то, а в «Рено» сейчас мало на что способны, вот и бултыхается как умеет. Ему бы в «Хаас», а там как пойдёт… Но мы не об этом. Если вы меня поддержите, то и я буду знать, что от меня есть польза для команды, соответственно и стимул будет выше…

— А пускай, — вдруг махнул рукой Оукс и встал; видимо, я ему уже просто-напросто надоел со своим нытьём. Мне ничего не оставалось, кроме как тоже подняться на ноги. — В общем, так: насчёт места и итоговых очков загадывать пока не будем, а вот три призовых места… нет, — ухмыльнулся он, — пожалуй, с твоей-то самоуверенностью это не такая высокая планка. Пусть будет пять подиумов… или, — он выделил голосом это слово, — четыре с одной победой. Вопросы есть?

— Никак нет, — выдохнул я. — Можно идти?

— Конечно, — широким жестом мистер Оукс показал в сторону двери. — И позови, пожалуйста, Джорджа. Мне с ним надо будет кое-что обсудить.

— Вас понял, сэр, — пробормотал я и вышел из номера.

Закрыл за собой дверь и тут же привалился сбоку от неё к стене коридора.

Подкинули заморочек, называется. С другой стороны, я сам пришёл к директору, так что теперь это были мои и только мои проблемы.

Ноблесс оближ, как говорится. Положение обязывает.

Главное, чтобы потом не облизало меня всего. Так что придётся соответствовать. Вот так.

Вечером, наверное, кругов пятьдесят в голове проеду. Благо конфигурацию трассы выучил на симуляторе от и до. Останется лишь по новой подобрать передачи и скорости для поворотов…

Будьте уверены, мистер Оукс: взятые на себя обязательства я выполняю.

* * *

В это же время

— …Рас, может, объяснишь уже, что происходит? — спросил Никита, сидя на своей кровати и болтая ногами. — Кого мы ждём? О чём ты поговорить хотел?

— Подожди минутку, пожалуйста, — ответил стоявший около двери Джордж и глянул на наручные часы. — Сейчас кое-кто ещё подойдёт…

Никита в ответ на это лишь фыркнул и улёгся на кровати, раскинув руки в стороны.

В дверь постучали.

— Открыто, — сказал Джордж, а Мазепин вернулся в сидячее положение.

— Fuck! Вот это номер, — с чувством произнёс российский гонщик, когда в помещение вошёл Лэнс Стролл собственное персоной.

— Oh, shit, — не остался в долгу канадец и с раздражением посмотрел на Джорджа. — Ну и что всё это значит?

— Меня, если честно, уже достало всё, что творится в нашей команде и за её пределами вокруг известного нам всем человека, — с места в карьер начал Расселл. — И я пригласил вас двоих, чтобы решить наконец этот вопрос и чтоб больше не не всплывал. Потому что сражаться мы должны только на трассе. А ваши психологические игры меня, признаться, задолбали, простите за мой французский.

— Он знает? — негромко спросил Стролл у Мазепина, мельком зыркнув на британца.

— Нет вроде…

— Я не хочу вдаваться в тему, что у вас там за дела, — продолжил Джордж после их короткого обмена репликами. — Сейчас мне важно услышать от каждого из вас, что конкретно у него есть предъявить Жумакину. Итак, я слушаю.

— Он склоняет на свою сторону моих сокомандников, и мы в «Преме» начинаем бороться друг с другом. — Лэнс скрестил руки на груди. — Чем не психологическая игра, м-м?

— Он быстрее меня, — подумав, добавил Никита. — И наглый, к тому же.