Коррекцию ноги я начал с лёгкого массажа, периодически не сильно якобы вытягивая ногу в длину. Дунра вскоре расслабилась и закрыла глаза, мой лёгкий массаж ей стал нравиться.

— Замри, — тихо прошептал я и также тихо, щёлкнул пальцами. Заклинание сработало, после чего я взялся за ногу крепче, чтобы сильнее потянуть. Практически сразу понял, что взялся за ногу не так, как надо, нога стала удлиняться не в том месте. Поняв это, решил, не укорачивать её обратно, а просто переместить плоть сверху в то место, где нога стала выглядеть тоньше. Сколько времени занимался вытягиванием ноги, не знаю, работу завершил одновременно с ударом колокола Тихохода, означающим, что мы прибыли в место назначения.

— Отомри! — сказал я также тихо, подкрепив заклинание щелчком. — Всё, на сегодня, думаю, будет достаточно, можешь встать.

Дунра, решив, что за несколько минут я мало чего мог добиться, перебралась с пола на диван и стала надевать туфли.

— Мы кстати прибыли в Ченст, колокол только что сообщил.

— Да!? Я почему-то не слышала.

— Потому что не имея совести, откровенно храпела, пока я твою ногу выправлял!

— Не может быть, я вообще никогда не храплю! — Заявила она и встала. Как только встала, сразу почувствовала, что с ногами по-прежнему проблема, то есть одна короче другой. Она, видимо подумав, что туфли надела не правильно, переобулась. Перемена мест туфель естественно дала результат, но он лишь глубже загнал девушку в тупик.

— Сними их, — подсказал я, мысленно хихикая над её озадаченным выражением лица. Сняв туфли, она несколько минут смотрела на свои ноги, пока до неё наконец-то не дошло, что они теперь одинаковые по длине.

— У тебя получилось! — завизжала она от радости и повисла на моей шее. — Получилось, получилось, получилось! — продолжила она, только теперь уже со слезами радости.

— Ну, вот видишь, а ты боялась. У меня руки-то, оказывается, на что-то ещё годятся, как впрочем, и ноги, и другие части тела, — добавил я уже гораздо тише. Мог бы и громче сказать, потому что Дунра меня сейчас вообще ничего не слышала, эмоции заблокировали и слух, и память. Девушка кружилась словно юла, подпрыгивала, приседала, одним словом, чего только не вытворяла, при этом напрочь забыв о том, что нам нужно сойти на берег.

В конечном итоге не она меня потом вела по городу к упомянутой таверне, а я, элементарно сказав нанятому кучеру её название. Называлась таверна «Дом Бона», у хозяина видимо с воображением было туго и он, не придумал ничего лучше, как назвать тем, чем она по факту и была.

— С этой сумасшедшей не поселю! — заявил хозяин таверны Бон, глядя на Дунру, которая до сих пор глупо улыбалась и слегка подпрыгивала.

— Комната нужна только мне, а эту я сейчас в другое место отправлю, — пояснил я.

— А, ну, тогда другое дело, — он сразу успокоился, — двадцать медяков за день, с пропитанием пятьдесят.

— Договорились, считай, что я снял комнату. Сейчас от этой избавлюсь и вернусь, тогда и заплачу сразу за неделю, — сказал я и, вытолкав Дунру из таверны, вышел вслед за ней. Возле входа в таверну нас ждала карета, в которую я снова и усадил, почти сошедшую с ума от радости девушку.

— Слышь ты, перестань, иначе длину ноги сделаю прежней! — крикнул я ей в лицо. Как не удивительно, но на неё моя угроза подействовала, она успокоилась.

— Извини, ты просто не знаешь, что это такое, всю жизнь носить такую уродливую обувь как мои туфли. Идём, — она собралась выйти из кареты.

— Куда?

— Как это куда? Комнату тебе нужно снять.

— Я только что об этом договорился за пятьдесят медных монет в день.

— В смысле, только что? А я где была?

— Я мог бы сказать, где ты была, но боюсь, не поймёшь, в вашем языке просто нет такого слова.

— Да, я видимо сильно, как бы это сказать, в своих мыслях была, — подобрала она название своему временному помешательству. — Вот деньги, здесь десять монет серебром, — она снова выдала мне тощий мешочек с монетами. — За ногу спасибо, я теперь перед тобой в долгу.

— Я ж демон, какой долг? Хотя кровью могу оплату принять, — я состроил страшную физиономию и потянулся растопыренными пальцами к её сиськам. Она мгновенно прикрыла их, а её лицо снова стало красным словно спелая малина.

— Пошутил я, через неделю увидимся, — сказал я и вышел из кареты, после чего не оборачиваясь, вошёл в таверну. Несколько минут назад, в полумраке, потому что в обеденном зале горела всего одна жировая свеча, я плохо рассмотрел лицо Бона. Сейчас, когда мы с ним поднялись в комнату верхнего этажа, и он зажег сразу две восковые свечи, я уже нормально смог его рассмотреть. Среднего роста и среднего возраста, крепкого телосложения, он был слишком просто одет для хозяина таверны.

— Ты точно хозяин? — глядя на его одежду в заплатках, я засомневался в том, что он и есть тот самый Бон, хозяин таверны.