Рискуя заработать грыжу, он в четвертый раз изо всех сил согнул стойку палатки. Стиснув зубы, сфокусировал взгляд на маленьком хромированном люверсе и алюминиевом наконечнике стойки, которые разделяли считаные миллиметры. Собрал последние остатки сил. Пальцы побелели, он закричал. Стойка проскользнула в кольцо, и он отпустил ее. Откинувшись на пятки, выставил вперед измученные руки. Кровь медленно возвращалась в пальцы. Он уставился на них. «Сделал. Сделал, черт побери!» – сказал он сам себе.

– Он остановился. Придется нам его тащить, – сказал Фил. – У него колено совершенно ни к черту.

Дом лежал под пологом палатки, неподвижно и молча. Раздетый до толстовки и нижнего белья, он растянулся поверх спального мешка. Больная нога была обнажена и вытянута, ступня торчала из прохода. Люк подложил ему под пятку рюкзак.

Дом не произнес ни слова с того момента, как добрался до вершины. Оказавшись наверху, он встал с помощью костыля на ноги и заковылял к возведенной палатке. Когда его «восхождение» закончилось, Люк, стараясь не встречаться с Домом глазами, пробормотал:

– Молодец, парень.

Они оба знали, что Дом на пределе. Ему придется ждать здесь, пока не прибудет помощь. От одной мысли, что нужно убедить Фила остаться, Люку стало еще хуже. Подождем до утра. Спорить у него не было сил.

Все по порядку. Нужно включить печку. Приготовить горячий напиток. Отправить Фила за дровами. Собрать как можно больше сухих дров. А он заберется на дерево и посмотрит вокруг. Надо придерживаться плана. Быть последовательным в своих действиях. Думать головой. Не допускать паники. Не идти напролом и не суетиться.

Разбив лагерь, Люк стал возиться с печкой. Он действовал, словно под кайфом. Сил не было, даже чтобы курить. Сигарета сейчас убила бы его: легкие были ни к черту. Ноги не слушались, он постоянно спотыкался. Его шатало. Из-за обезвоживания, недостаточного питания либо чего-то еще. Он будто весь день тягал железо в тренажерке. Интересно, есть ли тут съедобные растения? При мысли о диких ягодах у него потекли слюни.

В конце концов они сели все вместе и молчали, сжимая грязными руками кружки с горячим сладким кофе. Один его запах чуть не заставил их плакать. Они смотрели остекленевшими глазами на черную поверхность остывающего напитка. Никто не собирался искать сливки. Все слишком истосковались по теплу. Как только кофе немного остыл, тут же был проглочен.

Покончив с кофе, Дом снова лег. Он продолжал обнимать кружку, словно выжимая из нее остатки тепла грязными руками. Фил, облокотившись на колени, опустил голову вниз. Через некоторое время Люк подумал, что тот уже спит.

Но Фил думал о Хатче. Беззвучно оплакивал его. Такие мысли были заразны. Боль утраты всколыхнулась в груди и перехватила горло. Истощение на время вытеснило из памяти жуткий образ мертвого друга. Но стоило передохнуть, как он стал возвращаться к каждому быстро и беспощадно. Дом снова лег в палатку, закрыв лицо руками. Его плечи сотрясались от рыданий. Люк вглядывался в деревья, через которые они пробирались днем, пока глаза не застелила пелена.

– Фил, дружище, – произнес Люк, когда холод и моросящий дождь стали невыносимым дополнением к их скорби.

Фил наконец ответил:

– Что? – Но даже не повернул голову в его сторону.

– Я хочу залезть на дерево. Осмотреться вокруг. Может, увижу край леса. Кто знает.

Фил посмотрел на дерево. Его глаза заблестели. Дом вздрогнул и тоже быстро сел, с красными от слез глазами.

Люк указал на дерево.

– Я, наверное, сделаю ступеньку из камней. С нее подпрыгну и ухвачусь за самую нижнюю ветку. Если смогу подтянуться, заберусь вверх, как по лестнице. Пока лезу, буду смотреть сквозь ветви.

Дом кивнул.

– Может сработать.

– Вот почему я хотел, чтобы мы сюда поднялись. Нас чуть не убили, но это хорошее место. Пусть открытое, но для защиты от дождя у нас есть палатка. И на этот раз она стоит не под деревом, так что мы не рискуем снова подмокнуть. Еще можно развести костер. Фил, я хочу попросить тебя собрать немного сухих дров в подлеске. Кору и маленькие ветки для растопки. Разведем костер и будем поддерживать его всю ночь, по мере возможности. Только не отходи далеко от палатки.

Дом посмотрел на Люка с чувством, близким к одобрению, и кивнул.

– А мне что делать?

– Думаю, тебе нужно передохнуть. Мы сами как-нибудь. Но будь настороже. Если услышишь что-нибудь, кричи.

– Понял.

37

Люк старался не смотреть вниз.

Нога уже второй раз соскользнула с мокрой коры. Он мертвой хваткой вцепился в ветку над собой и подождал, когда спадет волнение. На лбу выступил пот. Люк шумно выдохнул и заставил легкие работать в нормальном ритме.

Можно было забраться еще выше, но он уже находился над верхушками склонившихся у подножия холма деревьев. Как только дрожь в ногах утихла, он решил осмотреться, глядя сквозь тянущиеся от ствола еловые ветви, густо усаженные иголками.

Впервые за все время нахождения в лесу он мог видеть на многие мили вокруг. А еще видел опушку леса. Люк чуть не заплакал. Казалось, она была так близко. Он хотел прокричать эту новость остальным, но испугался, что сорвется, и промолчал.