— И не говори. Католическая церковь и священник — мужчина по имени Джон Трелмейн был в городе и сообщил о первом найденном теле. Но его послали в Уиндермир, чтобы заменить коллегу, который заболел, поэтому его даже не было здесь, когда обнаружили Лору. Стью и Лора говорили с ним и взяли показания после того, как было найдено первое тело. Оба сказали, что он искренне огорчен тем, что произошло. По словам Лоры, он хороший человек, и она не думала, что он имеет к этому какое-то отношение. Я хотел попросить тебя поговорить с ним в следующий раз, когда будешь на дежурстве. Узнай, может он предполагает какую-нибудь причину, по которой церковь Святой Мэри используется в качестве свалки для трупов. Поболтай с ним по-дружески и выясни может у него есть сумасшедшие прихожане, которых он расстроил, или кто-нибудь точит на него зуб.

— Думаешь, он может быть убийцей?

— О боже, нет, надеюсь, что нет. Если бы я в это действительно верил, ни за что бы не попросил тебя поговорить с ним. Я не стал бы никогда сознательно подвергать тебя опасности, Энни. Ему за шестьдесят, я помню его по похоронам, на которых был в прошлом году. Он вернулся на поминки и был очень мил. Мы все смеялись, и несколько пожилых женщин явно вожделели его. Я просто надеюсь, что он что-нибудь вспомнит и возможно укажет на прихожанина-психопата.

— Я заеду к нему завтра, как только поговорю с ним, позвоню тебе. — Энни встала. — Зайди в дом, и я налью тебе холодного лимонада, твой костюм из полиэстера, должно быть, заставляет гореть изнутри.

Она подмигнула ему, и он рассмеялся, следуя за ней в гораздо более прохладную кухню, где она открыла дверцу холодильника и достала кувшин, наполненный свежими фруктами и соком. Энни наполнила два стакана льдом и налила в них лимонад.

— Немного необычно для тебя, я ожидал, что ты бросишь мне банку кока-колы.

— Я знаешь ли, учусь. На самом деле я списала рецепт у одной милой женщины, с которой познакомился в лодочном клубе в Боунессе. Ее муж пригласил меня на самую красивую яхту, какую я когда-либо видела, а потом она достала такой кувшин лимонада, и это было божественно. Знаешь, хотя они явно богаты, они оказались такими милыми и нормальными, и не вели себя как снобы.

— Посмотри на себя, ты уже общаешься с богатыми и состоятельными, а пробыла там всего пару недель. Я так понимаю, ты наслаждаешься этим, и совсем не скучаешь по субботним ночным дракам.

— Да, до сих пор так и было. Там прекрасно и гораздо более культурно, чем в Барроу в субботу вечером. Думаю, я поступила правильно.

Она увидела, как щеки Уилла вспыхнули красными полосами, и почувствовала легкий вздох облегчения внутри себя. Он действительно чувствует себя плохо из-за случившегося, так что это должно быть хорошим знаком, верно?

— Мне жаль, что тебя вынудили перевестись. Это не делает ситуацию лучше, но, если бы ты ушла из-за меня и возненавидела новое место, я бы чувствовал себя еще более дерьмово, чем сейчас. По крайней мере, это единственное, чем я могу успокоить свою совесть. — Он допил свой напиток и сполоснул стакан в раковине. — Мне лучше идти, я и так слишком долго откладывал. Спасибо, Энни, было приятно снова тебя увидеть.

Он повернулся, чтобы уйти, и Энни почувствовала, как у нее упало сердце. «Рад видеть». Черт возьми, это лучшее, что он смог придумать? Мысленно она хотела, чтобы он целовал ее и не останавливался. Она проводила его до двери:

— Пока, Уилл, будь осторожен. Я позвоню тебе после того, как поговорю со священником.

Он кивнул, повернулся и пошел по тропинке, но его плечи были опущены, и шел он медленно. Энни выругала себя за резкость, но закрыла дверь, прежде чем побежать за ним. Почему жизнь должна быть такой тяжелой?

Когда она вошла в кухню, дрожь пробежала по ее спине, заставив кожу покрыться мурашками. Энни увидела девочку, стоящую рядом с ее шезлонгом, и выбежала к ней из двери:

— Подожди, пожалуйста, мне нужно с тобой поговорить. Пожалуйста, не уходи.

Образ девочки заколебался в солнечном свете, как мираж, а затем с рябью она исчезла.

Энни больше не чувствовала, будто ее тело в огне. Вместо этого она ощутила, как ее внутренности заледенели. Она посмотрела на шезлонг и увидела пластиковую фигурку, которую положила в ящик. Полотняная ткань была холодной на ощупь, но она села, вцепившись в фигурку, боясь вернуться в свой дом на случай, если к ней придут гости не из этой жизни.

Ей следовало бы попросить Уилла вернуться и проверить спальни, но в глубине души она знала, что запах исходил не от мертвой птицы или мыши. Запах принадлежал чему-то плохому до глубины души, но Энни не хотела слишком сильно думать об этом, потому что ей все еще нужно идти в дом одной и спать там.