Уставившись на Сюзанну, медсестра замерла с марлевой повязкой в руке.

— Я зарегистрирована в системе приемных родителей, — сообщила Сюзанна, — Мы с Питером прошли регистрацию еще до того, как у нас появились девочки. Сегодня утром мы получили одобрение судьи.

— Но вчера вечером ты отвезла ее домой.

Конни продолжила промывать рану, стараясь говорить как можно тише, хотя это было бесполезно, потому что Мэй, очевидно, и так слышала весь разговор.

Сюзанна скрестила руки на белом халате.

— То есть ты считаешь, что я должна была оставить ее с тем мужчиной, который приходил сюда…?

— Каким мужчиной? – спросила Мэй в тот момент, когда Сюзанна поняла, что стоит держать язык за зубами. — За мной кто-то приходил?

Конни моментально сделала вид, что занята уборкой медикаментов.

— Да, — ответила Сюзанна. — Мужчина пытался выписать тебя из больницы. Вчера днем.

— Ну, тут я почти закончила, — заключила Конни, стараясь изобразить оптимистичный тон. — У меня еще много пациентов. Позвоните мне, если что-нибудь понадобится.

Она выбежала из комнаты.

Воцарилась неловкая тишина.

Сюзанна подошла и присела на край кровати рядом с Мэй, ладони которой все еще сжимали матрас. Несколько минут они сидели молча. Наконец, Мэй заговорила, ее голос был низким.

— Как он выглядел? Тот мужчина?

Сюзанна сунула руки в карманы пиджака.

— Высокий, — начала она, — У него были седые волосы и очень загорелая кожа. Даже немного обгорелая.

—В шляпе? — промолвила Мэй, не отрывая взгляда от пола.

Сюзанна кивнула.

— Да. В ковбойской.

Мэй начала дрожать, обхватила себя руками, как будто пыталась уменьшиться до минимальных размеров, а потом и вовсе исчезнуть.

— Этот мужчина — один из тех, кто причинил тебе боль? – рискнула спросить Сюзанна.

Мэй кивнула.

Сюзанна наконец осознала, что это значит. А потом спросила:

— Он твой отец?

Она попыталась говорить спокойно, но ее тон все равно выдавал тревогу.

Мэй продолжала дрожать, не говоря ни слова.

— Все в порядке, Мэй, — успокоила Сюзанна, — я не дам тебя в обиду.

Мэй посмотрела на Сюзанну умоляющими глазами. Сюзанна заставила себя выдержать взгляд девушки.

— Тебе не придется возвращаться к нему, обещаю, — твердо сказала она.

Мэй немного расслабила руки, ее дрожь потихоньку утихала. Она глубоко вздохнула, затем наклонила голову в сторону и положила ее на плечо Сюзанны.

Сюзанна была удивлена телесным контактом и не шевелилась.

Худые плечи Мэй медленно поднимались и опускались от тяжелого дыхания. Сюзанна тихо ждала, дав девушке время прийти в себя.

Через некоторое время девочка снова заговорила дрожащим голосом:

— Он мне не отец.

Мэй подняла голову и повернулась к дальней стене, ее тело замерло.

— Он шериф.

Глава 11

За обедом мы с Айзеком сидели в углу кафе. Я ковыряла несвежий бутерброд с ветчиной, в то время как он жаловался на склонность Виктории Лю заканчивать все предложения вопросом.

Пока Айзек приводил многочисленные примеры интонаций Виктории, я экспериментировала с фильтрами на фотографии вялого малька, тонущего в кетчупе. Думаю, я оставлю этот снимок для публикации в конце недели и подпишу его как #жаренаясмерть.

— Так раздражать – это вообще законно? Вот так разговаривать? Все время? — передразни

вал Айзек интонации своего самопровозглашенного врага.

По ходу его разглагольствований я кивала, но в голове у меня были лишь мысли о встрече с Себастьяном и сотрудниками «Регаля».

— Ты вообще слушаешь меня? — спросил Айзек.

Он знал, что нет, поэтому я даже не стала притворяться:

—Просто я нервничаю из-за собеседования.

Я взялась за воротник своего шерстяного платья, в переполненном кафетерии было тепло.

— А еще я не спала.

Айзек закатил глаза.

— Отлично, и теперь ты будешь ворчать весь день.

И тут я вспомнила, что так и не смогла посмотреть на этот перевернутый символ в виде звезды со странички в интернете Тисдейла! Я похлопала по карманам в поисках телефона. Этот символ показывали по телевизору и в фильмах, и мне казалось, что он связан с чем-то плохим, но пока не знала, с чем конкретно.

Прокрутив вниз, я прочитала несколько описаний. Этот знак был пентаграммой.

Мой взгляд упал на:

«Перевернутая пентаграмма использовалась в оккультизме эпохи Возрождения. Она продолжает ассоциироваться с Дьяволом и часто считается знаком Сатаны».

Что.

За.

УФФ.

Пентаграмма? Эта девушка поклонялась дьяволу? Или жила с людьми, которые это делали? Большинство известных мне людей были христианами и ходили в церкви. Разных видов, да, но ни одна из них не была связана с Сатаной.