— Много остаётся неизвестных — для меня например загадка, почему Викенций призвал Распорядителей для битвы с Роей, если с Виктарионом он был настолько в контрах, что буквально разрабатывал биомеханическое зверьё, чтобы захватить его шахты. Может он действительно сошёл с ума, не знаю. Также я не понимаю, как Викенций не будучи избранным Аспектом Богини смог столь многое изобрести и опробовать. Биомехи опять же вряд ли могли быть созданы человеком, который большую часть своей жизни провёл в магических штудиях, хотя тут наверное ответ напрашивается — в конце концов, база-то у Викенция была на разрушенном космическом корабле, а клонов он хранил в стазис-колбах, так что…

— Получается, это он был тем отшельником, с которым мы сражались?

— Да нет уже никакого Викенция, — грустно улыбнулся старик, — Он заплатил за моё вмешательство всем, включая остаток своей жизни. Под конец он начал раздавать обещания направо и налево, пытаясь усовершенствовать тело Розы, чтобы удержать её сознание подольше, но не смог. Зато смог привлечь внимание Роя своими поисками, и ему пришлось искать третью силу, которая окажет помощь. И он обратился ко мне. Ну или точнее — к справедливости. И почему я ответил, сам не знаю?

— Потому что Викенций хотел справедливости для женщины, которую любил, и был готов отдать за неё всё. Потому что он хотел спасти ту, которую встретил почти случайно, потому что хотел защитить её от очень жестокой судьбы, уготованной ей… Только вот чем он заплатил за вмешательство?

— Отличный вопрос. И ты на него знаешь ответ — почему ты так дорожишь Эрис что был готов ради ней быть сожранным мошкарой Морганы.

— Я не… не ради неё.

— Брэнд, уж мне-то не свисти, как сказал бы твой спутник с цветистым прошлым, — седовласый скривился, — К тому же, я ведь знаю истинную причину. Викенций заплатил своим служением — в новом теле и в новой жизни. И получился — ты. Правда, отшельник не учёл, что не сохранит воспоминаний… или просто не хотел их сохранять. Но любовь его к Розе осталась с ним, только трансформировалась. Поэтому ты и взял с собой Эрис, поэтому ты её и пытался спасти, и будешь продолжать пытаться дальше.

Брэнд посмотрел в глаза старику.

— И тебя это устроило? — ещё не договорив, он понял ответ на свой вопрос, — кончено устроило — ведь нет более прочной удавки, чем чувство долга. И нет ничего, что привяжет меня к пути правосудия сильнее, чем стремление к справедливости, которого никогда не достичь.

Он вспомнил об Эрис, оставшуюся в арсенале Кевина и почти против воли спросил:

— У неё есть шанс? На нормальную жизнь, я имею в виду?

— Кто знает? Но ты ведь не остановишься в попытках её спасти от судьбы, не так ли?

— Выходит, что так.

— Значит, ты готов к дальнейшей работе, судья.

Брэнд кивнул. Старик щёлкнул пальцами и они снова оказались на плывущем через пустоту острове. Пространство, растянутое Роем для удобвства битвы, приходило в норму и пустота сжималась, принимая форму знакомых коридоров. В одном из них мелькнула тень, которую Брэнд сразу узнал по магическому отпечатку.

— Это же… администратор?

— Скорее, его резервная копия. По-моему он называл его «Наблюдатель». И прежде чем ты спросишь — убивать его не стоит. Ему ещё предстоит сыграть свою роль.

***

Наблюдатель убегал, наложив на себя все известные чары скрытия присутствия. То, что он услышал было… невероятно, и даже в какой-то степени искупало потерю основного тела! Да, конечно он, Виктарион Брефорт, переживал и за потерянную тушку, и за ушедшую с ней силу, но…

«Козырь-то невероятный!» — думал Распорядитель, привычно подавляя попытки бывшего владельца тела перехватить контроль. Удавалось легко — в отличие от безымянного Наблюдателя, Виктарион сражался за контроль над телом не в первый раз. Собственно, наградой очередного члена Распорядителей, когда приходило время была именно что пересадка сознания Виктариона в новое, более молодое или сильное тело. Да, что-то там от хозяина обычно оставалось, но сейчас владыке доминиона было не до игры на публику и не до убеждения бессмысленных масс. Сейчас нужно было спастись.

Наблюдатель прошёл сквозь пространство, выскочил в центре зала, откуда начиналась игра и столкнулся нос к носу с тем, кого не ожидал тут увидеть совершенно.

— Ты!

— Да, Виктарион. Я Стентор, а это, — бандит развёл руками — мои близкие.

Застывшие фигуры погибших казалось аколитов, холодно смотрели на распорядителя, среди них были как члены отряда самого Стентора, так и те, кто умер уже довольно давно, послужив топливом для восхождения Виктариона.

Но того заботило даже не это.

— Но… как? Откуда ты знаешь моё имя?

— А вот так. У меня свои секреты, Брефорт. А что до твоего имени… Аспект мне много чего рассказал. Ну знаешь, когда решил что ставка на тебя была преждевременной. Только сделать ничего не мог. Но сейчас, с тобой в этом теле — детина расплылся в улыбке, — даже я справлюсь с тобой.

— Погоди. Постой, я знаю секрет! Такую тайну, которая тебе и не сни… — договорить он не успел. Широкий клинок вошёл в живот администратору и тот охнул, вскрикнул и упал на землю, на ходу превращаясь в гниющие останки.