Нобили являлись местной аристократией. Эти люди искали силы и знания в познании окружающего мира. Познавали они при помощи изучения и совершенствования магических практик, а применяли полученную силу для повышения статуса и места в иерархии. Что примечательно, решалось все не внутренними войнами или интригами, а простым и понятным всем методом — когда нобиль ощущал в себе достаточные силы, он призывал новый остров, присоединял его к флотилии и становился его лордом. Собственно, в этом и было главное отличие от обычной аристократии: положение нобиля определялось не столько древностью его рода, сколько его личной силой, поэтому в теории нобилем мог стать каждый, достаточно лишь пройти обучение магии в одной из многочисленных Академий и продемонстрировать необходимый уровень силы. Само собой, на практике это было не так просто сделать: количество мест в академиях было ограничено, а конкурировать нобили предпочитали не столько при помощи магических дуэлей, сколько при помощи интриги и кинжала, и тут, естественно, у представителей более богатых и древних родов было изрядное преимущество. Такая жизненная школа порождала людей холодных, жёстких и максимально циничных. Они знали, что без их магии и способностей никто не сможет удерживать острова в полёте, поэтому пользовались своей незаменимостью. Признанным лидером аристократии был король Карнак, он же являлся ректором Полуночной Академии — самого старого и престижного учебного заведения и исследовательского центра.

Но всё же, как ни сильны были нобили, служители Церкви Божественной Благодати, были, как минимум, столь же влиятельны. Церковь пронизывала все слои этого общества, и служители её были везде. Что неудивительно: познание церковных тайн требовало лишь истовой веры и было, судя по всему, проще обучения в Академиях. Последние черноволосого не удивило: несмотря на витиеватость формулировок Аргенты он понял, что пройти курс обучения нобиля было не так сложно, как пережить попытки товарищей-студентов уменьшить количество потенциальных выпускников. Служители церкви действовали иначе и поощряли товарищество, а не соперничество. В семинариях и монастырях учили взаимодействию друг с другом, и поэтому смерть студентов во время обучения была исключением, а не правилом. Правда, обилие выпускников означало и меньшую силу каждого студента, но церковники не придавали этому слишком большого значения. В сложившемся обществе от них требовалось две вещи: поставка духовной пищи для населения и навигация. Именно церковники направляли острова в нужном направлении. Как именно это происходило, Аргента не объяснила, но зато привела несколько примеров того, что случалось с островами, лишившимся своих пасторов. Примеры эти были яркими, красочными, и прекрасно объясняли причины, по которым воспитанные холодными и расчётливыми нобили к церковникам всё-таки прислушивались.

Третье же сословие составляли ремесленники. Различные цеха создавали всё — от мебели и одежды до оружия и величественных замков академий и семинарий. Само собой, это сословие было самым многочисленных из трёх и, конечно же, Аргента о нём рассказала меньше всего. Лишь отметила, что обучаются мастеровые в своих цехах, используют в работе специфические магические практики и власть имеют несоизмеримо меньшую, чем первые два сословия. Попытки аколита расспросить о том, каков быт этих людей, натолкнулись на отсутствие информации и “отмашки” автоматона в том смысле, что “это не важно”.

“Ну да, зато узнать о том, что именно предпочитают есть на обед Иерархи Северных Хребтов и какая мода была в прошлом году в Академии Звёздного ветра — очень важно, и про это информации полно”, — подумал аколит, уже не раз столкнувшийся с необходимостью пресекать попытки Аргенты перейти на выдержки из исторических и публицистических текстов, наполненных упомянутыми “важными” подробностями.

В заключении автоматон рассказала про населяющие мир расы. Речь шла, само собой, не о различии в цвете глаз и кожи, просто о другом виде классификации. Первой “расой” были Верные Дети Богини, как их цветисто называли в летописях. Если без красивых слов — просто коренное население, люди, родившиеся во флоте от людей, тоже родившихся здесь. Сколько именно поколений должно было пройти, чтобы считаться верным дитя, чётко не устанавливалось, ну или в Аргенту не заложили подобной информации. Одно ясно: несмотря на громкое название, людей, которые в рамках местного мифа покинули Мир Зла в числе Верных Детей Богини, было меньшинство, гораздо больше было тех, кто поднялся из других рас.

Второй расой были аломники, по словам Аргенты, людьми, “отринувшими ложь своих богов и их желаний и выбравшие искупление и Путь к свету”. Откуда брались эти “Паломники”, было непонятно всё-таки дело происходило не в привычном мире, где можно напасть на соседей с неправильной верой, убедить часть захваченных в ошибочности убеждений и отправить их махать киркой “в искупление”. Черноволосый пытался расспрашивать об этом и так и сяк, но автоматон не могла поделиться информацией, которой не владела, и парню пришлось отступиться.

Третьей, самой малочисленной “расой” были аколиты, подобные самому брюнету: люди, отмеченные благосклонностью одного из Аспектов богини. Пожалуй, это была самые свободные в плане доступного выбора люди: могли становиться и церковниками, и нобилями, и ремесленниками, причём обычно достигали успехов в любом выбранном деле. Если доживали, конечно — о том, насколько их число старались проредить ещё на этапе появления в мире, парень знал на собственной шкуре. Причины такого поведения парень, кстати, понимал не больше, чем то, откуда жители этого мира добывали “паломников”, и последнюю, четвёртую группу, о которой Аргента упомянула скороговоркой — искупающих.