ДЖЕК. Какого вокзала?

МИСС ПРИЗМ (в полном изнеможении). Виктория. Брайтонская платформа. (Падает в кресло.)

ДЖЕК. Я должен вас на минуту покинуть. Гвендолен, подождите меня.

ГВЕНДОЛЕН. Если вы ненадолго, я готова ждать вас всю жизнь.

Джек убегает в крайнем волнении.

ЧЕЗЮБЛ. Что все это может означать, как вы думаете, леди Брэкнелл?

ЛЕДИ БРЭКНЕЛЛ. Боюсь что-нибудь предположить, доктор Чезюбл. Едва ли надо говорить вам, что в аристократических семьях не допускают странных совпадений. Они считаются нереспектабельными.

Над головой у них слышен шум, словно кто-то передвигает сундуки. Все смотрят вверх.

СЕСИЛИ. Дядя Джек необычайно взволнован.

ЧЕЗЮБЛ. У вашего опекуна очень эмоциональная натура.

ЛЕДИ БРЭКНЕЛЛ. Весьма неприятный шум. Как будто он там с кем-то дерется. Я ненавижу драки, независимо от повода. Они всегда вульгарны и нередко доказательны.

ЧЕЗЮБЛ (глядя вверх). Вот, все прекратилось.

Шум раздается с новой силой.

ЛЕДИ БРЭКНЕЛЛ. Хотела бы я, чтобы он пришел наконец к какому-нибудь выводу.

ГВЕНДОЛЕН. Это ожидание ужасно. Я не хочу, чтобы оно кончалось.

Входит Джек. В руках у него черный кожаный саквояж.

ДЖЕК (подбегая к мисс Призм). Этот, мисс Призм? Поглядите получше, прежде чем ответить. От вашего ответа зависит судьба нескольких человек.

МИСС ПРИЗМ (спокойно). Похоже, что мой. Да. Вот царапина, полученная при катастрофе с омнибусом на Гауэр-стрит в лучшие дни моей юности. А вот на подкладке пятно от лопнувшей бутылки безалкогольного напитка – это случилось со мной в Лимингтоне. А вот на замочке мои инициалы. Я и забыла, что из каких-то экстравагантных побуждений велела выгравировать их на замке. Да, саквояж действительно мой. Очень рада, что он так неожиданно нашелся. Мне все эти годы так его не хватало!

ДЖЕК (торжественно). Мисс Призм, нашелся не только саквояж. Я – младенец, которого вы в нем потеряли!

МИСС ПРИЗМ (пораженная). Вы?

ДЖЕК (обнимая ее). Да… мама!

МИСС ПРИЗМ (вырываясь и в полном негодовании). Мистер Вординг! Я девица!

ДЖЕК. Девица? Признаюсь, это для меня большой удар. Но, в конце концов, кто посмеет бросить камень в женщину, которая столько выстрадала? Неужели раскаяние не искупает минуты увлечения? Почему должен быть один закон для мужчин и другой для женщин? Мама, я прощаю тебя. (Снова пытается обнять ее.)

МИСС ПРИЗМ (в еще большем негодовании). Мистер Вординг, здесь какое-то недоразумение. (Указывая на леди Брэкнелл.) Ее сиятельство может сказать вам, кто вы такой на самом деле.

ДЖЕК (помолчав). Леди Брэкнелл! Простите, что докучаю вам, но скажите мне, кто я такой.

ЛЕДИ БРЭКНЕЛЛ. Боюсь, эти сведения придутся вам не по вкусу. Вы сын моей покойной сестры, миссис Монкриф, и, следовательно, старший брат Алджернона.

ДЖЕК. Старший брат Алджи! Так, значит, у меня все-таки есть брат! Я так и знал, что у меня есть брат. Я всегда говорил, что у меня есть брат. Сесили, как могла ты сомневаться, что у меня есть брат? (Хватает Алджернона за плечи.) Доктор Чезюбл, это мой беспутный братец. Мисс Призм, мой беспутный братец. Гвендолен, мой беспутный братец. Алджи, негодник, ты теперь обязан относиться ко мне с большим уважением. Ты никогда в жизни не относился ко мне как к старшему брату.

АЛДЖЕРНОН. Да, каюсь, дружище. Я старался, но у меня не было практики. (Пожимает руку Джеку.)

ГВЕНДОЛЕН (Джеку). Родной мой! Но кто же вы, если стали кем-то другим? Как вас теперь зовут?

ДЖЕК. Силы небесные!.. Про это я совсем забыл. Ваше решение относительно моего имени остается неизменным?

ГВЕНДОЛЕН. Я неизменна во всем, кроме своих чувств.

СЕСИЛИ. Какой у вас благородный характер, Гвендолен.

ДЖЕК. С этим вопросом надо покончить сейчас же. Минуточку, тетя Августа. К тому времени, как мисс Призм потеряла меня вместе со своим саквояжем, я, вероятно, был уже крещен?

ЛЕДИ БРЭКНЕЛЛ. Все жизненные блага, которые можно приобрести за деньги, были вам предоставлены вашими любящими и заботливыми родителями, в том числе, конечно, и крещение.

ДЖЕК. Значит, я был крещен! Это ясно. Но какое же мне дали имя? Я готов к самому худшему.

ЛЕДИ БРЭКНЕЛЛ. Как старший сын вы, разумеется, получили имя отца.

ДЖЕК (сердится). Да, но как звали моего отца?

ЛЕДИ БРЭКНЕЛЛ (задумчиво). Сейчас не могу припомнить, как звали вашего батюшку, генерала Монкрифа. Не сомневаюсь, однако, что его все же как-то звали. Он был чудак, это правда. Но только в преклонных летах. И то – только под влиянием индийского климата, женитьбы, несварения желудка и прочего в этом роде.

ДЖЕК. Алджи, ты-то можешь вспомнить, как звали нашего отца?

АЛДЖЕРНОН. Дорогой мой, мне ни разу не пришлось беседовать с ним. Он умер, когда мне еще и года не было.

ДЖЕК. Его имя должно быть в армейских справочниках того времени. Не так ли, тетя Августа?