При этом, один из них, как раз налоговик, похвастался (вроде как завуалированно, но от гордости распирало) четырёхзарядным и четырёхствольным пистолем, аж из самой столицы. В руки я это чудо техники не брал и не просил, но разглядел, само собой. Вскоре чиновники распрощались, направившись отдыхать, а меня уже не официантка, а лично хозяин заведения отвёл в небольшую комнатушку с широким ложем. Впрочем, судя по частоте дверей, они все были небольшими, но ткань в постели чистая, как и комната с табуретом и столом вдобавок к кровати. И светящийся кристалл повесили, с специальным тканевым колпаком — закрывать, когда свет не нужен. В общем — даже прилично, а на желание помыться толстяк только кивнул, ну и через десяток минут в комнате была деревянная бадья, корыто и давешняя официантка в качестве санитарно-технического аксессуара.

Смущаться я не стал, стал мыться и думать. Выходило, что «средневековье» — верно, но за счёт магии верно для «глуши». Чем столичнее, тем выше уровень цивилизации, возможно — не только столица государства, но есть ещё какие-то центры «магоцивилизации», чёрт знает. При этом, производства индустриального нет как факта. Тот же пистолет — чертовски изящный, очевидно надёжный, но… ручная работа. И всё остальное так же, от одежды до писчих принадлежностей. А в столицу я стремлюсь верно, в любом случае: в общем-то, я как-то привык к цивилизации, а не кадушкам и поливающим толстым бабам, которые глазки закатывают, губищи облизывают, прыщами сияют… гадость, блин! Ну и вопрос законов: империя, судя по всему — сословное, но правовое государство, насколько это возможно. И, кстати, возможно более правовое, чем родина: да, сословия, да, «серые зоны», но понятные и прописанные. А то в суде, бывало, голову сломишь, какой из противоречащих друг другу законов применим, какое у судьи настроение, а не позвонил ли ему кто-то «сверху»… В общем-то, чёрт с ним, да и работа эта в прошлом, но то, что законы исполнялись — а такие вещи по общению-описанию прекрасно заметны — уже немалый плюс места моего пребывания, несмотря на множество минусов.

— Забери это! А сапоги оставь! — возмутился я действиями бабищи, отошедший от мыслей.

— А почистить, господин?

— Не надо, — отрезал я. — Одежду — бери.

— А что забрать?

— Это! — потыкал я в диверсионно пробравшуюся в комнату кошатину.

Так-то и по запаху было понятно, что водятся. И, судя по всему, оправданно: грызуны быть должны, должны быть и капканы на них, пусть и мохнатые. Но пускать приспособление против грызунов в жильё — глупость. Бабища собрала одежду, погонялась за кошатиной, но всё-таки выпихнула её. А после хозяин забрал корыто-кадушку, ну а я заснул. Спал без снов, но проснулся ещё до рассвета, причём явно из-за обороничьего чутья. Мне готовили сволочную диверсию! Давешняя кошатина, невесть как проникшая в комнату, с злодейским выражением морды, примерялась враскоряку над моими сапогами! Но проснулся я во время, не вставая ухватил вредительницу за шкирку. Та подёргалась, глянула на меня и обмякла с видом невиновно привлечённой к ответственности.

— Утопить бы тебя, заразу, — сообщил я диверсантке.

— Мяу-у-у…

— Да хрен с тобой. Но ещё раз увижу — так легко не отделаешься!

— Мяу-у-у-у-у!!! — сиреной взревела кошатина в полёте, получив смачного пенделя и скрываясь в коридоре.

— И так будет с каждой заразой! — негромко посулил я. — Ну и побудку, похоже, устроил, — хмыкнул я, скрываясь в комнате.

Зевающая бабища с моим барахлом появилась через пару минут. Сухое, чистое, даже воняет какой-то пахучей травой. Вроде и не слишком противно, так что пусть будет.

Оделся, спустился — оба зала были пустыми, запросил у позёвывающего хозяина еды в дорогу, рассчитался и потопал. Дело в том, что ночевать в лесу у меня желания не было: и в мире мертвецов нарвался на рысь, а в реальности животных побольше. Не факт, что убьют, но спать не дадут, могут одежду испортить и вообще — нахрен надо. А до Гденьска — день «конного» пути. Но кони — отдыхают, и вообще, вроде как не намного превосходят человека в дальности. В скорости, конечно, да, но за день те же сорок километров, а то и поменьше. Но сорок километров пёхом — это нормально для «нормального человека». А я, вроде как, оборотень. Так что вполне обоснованно собирался добраться до Гденьска до вечера, но выйти пораньше — только разумно.

И вот, минут через десять ходьбы догоняет меня топот. И — давешний аристо, этот… Коржун, кажется. Без спутницы, причём явно меня догоняет, с мордой решительной. Догнал, соскочил с лошади.

— Извольте остановиться! — заголосил он мне в спину, поскольку я хоть и напрягся, но продолжал топать по своим делам.

— С каким делом ко мне обращаетесь? — вполоборота встал я.

— Преподать урок наглецу! — выдал этот тип, посылая в меня с руки тень.