Но я не была уверена в том, что Джестер правильно донесет смысл моего послания для почти уже бывшей жены. Мужчины – суть очень прямолинейные создания. Сочувствия и эмпатии даже в лучших представителях мужского пола обычно наблюдается по минимуму. Что уж говорить про этот мир, где женщины где-то на уровне полового коврика по своим правам.

– Лариса, ты бы спряталась, пока не поздно, – жалобно выдохнул Джестер. – Ну право слово…

И не закончил фразу, когда дверь распахнулась.

В королевский кабинет, который мы заняли для столь ответственного разговора, тихой мышкой скользнула Летисия.

При виде ее сердце как-то болезненно сжалось.

Вообще-то, я никогда не считала себя очень сострадательной особой. Скажу страшное: я даже в переходах и в метро никогда не подавала. Вместо этого предпочитала лишние деньги переводить в приюты для животных. Но…

Летисия стояла передо мной такая… такая… Убитая, что ли. Я запомнила ее уверенной женщиной моего возраста, моего истинного возраста, конечно. Холеной, спокойной, хотя и очень несчастной, если судить по ее пристрастию к вину. Но сейчас передо мной стояла не та Летисия, а совершенно иная.

Уже бывшая жена Джестера, хотя она вряд ли догадывалась об этом, куталась в пушистую огромную шаль, хотя в комнате было тепло, даже жарко. Ее волосы в беспорядке падали на плечи, и казалось, словно сегодня она их вовсе не расчесывала. Глаза припухли и покраснели, как будто она долго плакала. Ну а платье было настолько мятым, как если бы она спала прямо в нем.

– Лариса?

При виде меня Летисия вздрогнула. Остановилась, даже попятилась, не испытывая ни малейшей радости от нашей новой встречи, после чего затравленно оглянулась на захлопнувшуюся дверь, явно мечтая о побеге.

Однако в последний момент женщина нашла в себе силу выдавить измученную улыбку и горделиво вздернула подбородок.

– Лариса, – повторила уже утвердительно. – Ну что же. Этого следовало ожидать. Мои поздравления тебе.

– С чем ты меня поздравляешь? – с легкой иронией поинтересовалась я.

– Со всем, – хмуро ответила она. – Как я понимаю, ты добилась всего, чего хотела. Мой отец…

Голос Летисии задрожал и сорвался, а она торопливо приложила носовой платок к глазам, удерживая слезы.

– Только не говори, что будешь скучать по своему отцу, – фыркнула я. – Я помню ту историю, которую ты мне рассказала про взаимоотношения в твоей семье. Счастливой твою жизнь точно не назовешь. Да ты радоваться должна, что Этан сейчас под стражей и вряд ли когда-нибудь выйдет на свободу!

– Да, но… – Летисия протяжно всхлипнула. – Но что будет со мной?

– Летисия, с тобой все будет в порядке, – негромко проговорил Джестер, все-таки вступив в разговор. – Честное слово! Я хорошо к тебе отношусь. Да, наша совместная жизнь не сложилась. Но, возможно, оно и к лучшему. Ты никогда не любила меня, а я…

– А у тебя все теперь будет прекрасно, – зло оборвала его Летисия. – Мой отец – государственный преступник! Мне даже не позволили его увидеть.

– Не позволили его увидеть из-за соображений твоей же безопасности, – мягко проговорил Джестер. – Летисия, мне очень жаль, но твой отец лишился разума. Он никого не узнает. Воет и рычит словно зверь, кидаясь с бешенством и яростью на любого. Его пришлось связать, потому что он разбил себе голову и кулаки в кровь.

Я мысленно хмыкнула от такой новости.

Нет, мне не было жалко Этана. Бед он натворил немало, и на его совести сотни, если не тысячи загубленных невинных жизней. Но стоит признать, что призраки умеют мстить. Флексия поступила бы более милосердно, если бы просто убила Этана.

– Как я понимаю, ты вызвал меня, чтобы сообщить о грядущей ссылке? – Летисия с силой скомкала носовой платок в руке, глядя на Джестера блестящими от слез глазами. – Или мне стоит готовиться к тюрьме? Ах да, как великодушный и добрый человек, ты, наверное, отправишь меня в какой-нибудь дальний монастырь. Так сказать, чтобы больше не надоедала своим присутствием. Я даже не удивлюсь, если по дороге туда со мной приключится какой-нибудь досадный несчастный случай. Ну что же. Пусть будет так. Я готова принять любое твое решение.

Выпалив это на одном дыхании, Летисия выпрямилась еще сильнее. С такой силой сжала губы, что они превратились в две тонкие бескровные линии.

Джестер тяжело вздохнул и умоляюще посмотрел на меня. Было видно, что ему очень тяжело дается этот разговор.

– Прекрати истерить! – сухо рявкнула я. – Летисия, ты как будто к смертному приговору готовишься. Никто и ничего с тобой не сделает. Это я тебе гарантирую.

Летисия не поверила мне. В ее глазах опять задрожали слезы, но она продолжала стоять с гордой осанкой.

– Во-первых, Джестеру нет никакой нужды отправлять тебя прочь, – продолжила я, мысленно отдав должное выдержке женщины.