Что скрывать очевидное, многие на ее месте вели бы себя гораздо хуже. Кто знает, не устроила бы я сама слезную истерику, угодив в такой переплет.

Хотя нет, не устроила бы. Мне пришлось пережить пусть недолгое, но заключение в застенках инквизиции. Тогда я была точно уверена, что вот-вот испытаю на себе самые жуткие из всех возможных пыток, а потом буду приговорена к долгой и мучительной казни на костре. И все-таки нашла в себе мужество с достоинством принять уготовленную участь.

– Ты можешь остаться в Мефолде, – продолжила я. – И тебе даже от участия в приемах отказываться не придется.

– Правда? – Летисия высоко вздернула брови, не поверив услышанному.

– Правда? – удивленно переспросил Джестер.

– Ты сам сказал, что Этан потерял разум, – продолжила я, торопясь выложить свой замечательный со всех сторон план. – Я полагаю, стоит пустить слух, что это Летисия предупредила короля о готовящемся покушении. Мол, была настолько потрясена планами отца, что поторопилась исправить свой гражданский долг и сообщить о преступлении. Это позволит ей остаться при дворе. Более того, в награду Летисия попросила оформить развод с тобой. Ни для кого не секрет, что вы с первых дней брака живете раздельно. Поэтому король подписал бумаги – и вы оба к всеобщему счастью обрели свободу.

– Подожди! – взмолился Джестер, не поспевая за полетом моей мысли.

Я послушно замолчала и широко улыбнулась, глядя на него безмятежным взором.

– Но это же я попросил у короля развода! – раздраженно фыркнул Джестер. – А не Летисия.

– Зачем об этом кому-нибудь знать? – Я легкомысленно пожала плечами.

– Как зачем? – возмутился Джестер. – Но тогда получается, что… что…

Замялся, силясь правильно оформить мысль и не обидеть тем самым Летисию.

– Ведь тогда все решат, что это я бросаю Джестера, – подхватила Летисия, которая смотрела на меня круглыми от изумления глазами. – Тогда как в реальности все наоборот.

– Вот именно! – Я назидательно вздела указательный палец. – Летисия, ты станешь героиней. Своего рода легендой. Женщиной, которая не побоялась пойти против семьи ради справедливости. Более того, той, кто бросит вызов многовековым традициям вашего мира. Уверена, многие захотят назвать дочерей твоим именем. И даже более того: не пройдет и года, как ты выйдешь замуж опять. Но теперь за такого мужчину, который будет уважать тебя и любить. И которого ты полюбишь всем сердцем.

Мою восторженную речь оборвало осторожное покашливание Джестера.

– Лариса, – проговорил он скептически, – я, к сожалению, не могу поддержать твое воодушевление. Потому что в этом случае уже я буду выглядеть в глазах общества как неудачник, которого бросила жена.

– Напротив. – Я лукаво покачала головой. – Джестер, представь, что будет, если ты объявишь сейчас о разводе с Летисией. Более жестокого поступка представить практически невозможно. Ты ведь давал клятву быть с ней в радости и горести. А в итоге оставляешь в самый тяжелый момент жизни. У тебя и без того хватает недоброжелателей. Наверняка у Этана осталось достаточное количество сторонников. Они вряд ли рискнут выступить в его защиту открыто, но вот нервов слухами и сплетнями подпортят знатно. Тем более учитывая то, что о вашей вражде лишь ленивый еще не посудачил. А так ты сделаешь ход конем…

– Что? – перебил меня Джестер, который сосредоточенно морщил лоб, слушая мои рассуждения. – Какой еще ход и каким конем?

– Так говорят в моем мире, – пояснила я. – Когда кто-нибудь совершает неожиданный поступок, в корне меняющий весь расклад дела в лучшую сторону.

– Ход конем, стало быть… – пробурчал Джестер, по-прежнему хмурясь.

А вот Летисия, напротив, с нескрываемым облегчением перевела дыхание, видимо, поверив наконец-то, что никто ей угрожать не собирается. От слез в ее глазах не осталось и следа, более того, на губах затеплилась слабая улыбка.

Ладно, самая пора прибегнуть к тяжелой артиллерии. И я накрыла руку Джестера своей ладонью. Придвинулась к нему ближе, защебетав:

– Милый. Ты ведь мужчина. Сильный, благородный, щедрый. Неужели тебе не жалко Летисию? Да, если все сделать так, как я говорю, то она выйдет настоящей победительницей. Несломленной, гордой, заслуживающей счастья. Но и ты на этом фоне будешь выглядеть выигрышно. Никто не посмеет упрекнуть тебя в жестокости к бывшей жене. А когда выяснится, какое содержание ты ей оставил, то все поймут, насколько ты благороден.

– Содержание? – не удержавшись, воскликнула Летисия. – Джестер, ты собираешься оставить мне содержание?

– Конечно, собирается! – выпалила я, не дав Джестеру открыть и рта. – Летисия, на твою судьбу выпало столько испытаний! Будет справедливо, если ты начнешь жизнь заново. С чистого листа.

На последней фразе мой голос едва уловимо задрожал. Чуть-чуть изменил тембр, и Джестер сразу же насторожился. Помрачнел, подарив мне суровый предупреждающий взор.