– Тогда и ты обещай мне, что больше не станешь этого делать! – потребовала я. – Не хочу, чтобы ты превратился в скулящее и воющее подобие человека! Я слишком тебя люблю, чтобы наблюдать за твоими страданиями.

Осеклась, осознав, что сгоряча ляпнула.

Ой! Это что же получается: я только что призналась ему в любви? Первой? Какой кошмар!

Джестер очень медленно обернулся ко мне, неловким движением смахнув со столика бокал.

Тот с тонким хрустальным звоном разбился вдребезги об пол, но Джестер, по-моему, даже не заметил этого. С таким напряженным вниманием он всматривался сейчас в мое лицо.

– Что ты сказала? – тихо переспросил он.

– Попросила тебя не использовать дар, – напомнила я.

– И по какой причине?

Джестер сделал шаг ко мне, еще один.

Он приближался ко мне неторопливо. Так, должно быть, опытный охотник крадется к жертве, которая не догадывается о западне.

– Потому что не хочу, чтобы ты страдал.

– А еще?

Светлые глаза Джестера потемнели от волнения. Уголки рта то и дело нервно дергались вниз.

И я решилась.

Ай, да ладно, кого я обманываю! Все равно я не представляю своей дальнейшей жизни без этого невыносимого типа, который то и дело доводит меня до белого каления.

– Потому что люблю тебя, – смущенно пробормотала я, не веря, что первой признаюсь в любви мужчине.

А в следующее мгновение взвизгнула, когда Джестер одним размытым движением пересек еще разделяющее нас пространство. Заключил меня в свои объятия, приподнял, закружив в подобие танца по комнате. Затем поставил на пол и осыпал быстрыми стремительными поцелуями щеки, губы, шею…

– И никуда ты от меня не денешься, – прошептал, на мгновение оторвавшись от столь увлекательного занятия. – Даже не надейся, Лариса!

В ответ я прильнула к нему ближе, влюбленно посмотрев снизу вверх.

Подумать только! Кто бы знал, что я обрету свое счастье в другом мире.

Разноцветным дождем осыпалась мокрая листва. В Москву пришла осень.

Я зябко ежилась в слишком легкой для холодной дождливой погоды куртке, наблюдая с другой стороны улицы за дверями обычного высотного здания.

Было уже поздно. Желтые фонари давно зажглись, борясь с пасмурной хмарью лилового суетного вечера середины рабочей недели. По тротуару текла толпа офисных сотрудников, единой широкой рекой устремляясь в сторону ближайшей станции метро.

Наконец, окна на этаже, где находился офис моей бывшей работы, погасли. Спустя несколько минут двери открылись, и я увидела грузного пожилого мужчину, который на пару секунд замер на пороге, как будто ожидая кого-то.

Было видно, как резкий северный ветер треплет его начавшую лысеть шевелюру. Наконец, мужчина засунул руки в карманы пальто, устало ссутулился и побрел по течению толпы.

– Дима!

Я широко улыбнулась, услышав этот голос. Все-таки пришла. Не выкинула мое письмо, а прочитала его. И нашла в себе силы простить.

Мужчина вздрогнул. Неверяще обернулся к женщине, которая бросилась к нему наперерез спешащим домой людям.

Парочка стояла и о чем-то взахлеб разговаривала, размахивая в порыве эмоций руками и не обращая никакого внимания на клубящуюся вокруг толпу.

– Неужели ты думаешь, что она поверит тем нелепостям, которые ты ей написала?

Ко мне, неслышно ступая, подошла Лия. Остановилась рядом.

– Обязательно поверит, – ни секунды не задумываясь, ответила я. – Потому что хочет. И потому что у них за плечами целая жизнь, проведенная вместе.

– Почему ты вообще решила спасти их брак? – Лия с нескрываемым любопытством взглянула на меня.

– Не знаю. – Я пожала плечами. – Наверное, во мне осталось что-то от прежней Ларисы. Почему-то мне кажется, что она хорошая женщина.

– О да, хорошая. – Лия вдруг усмехнулась. – Ты даже не представляешь, насколько.

– Как она? – спросила я. – Наверное, мечтает вернуться? Мир ей достался не очень.

– Не переживай за нее. – Лия коротко рассмеялась. – Поверь, она в твоем мире, как рыба в воде. И уже меняет его к лучшему.

В это мгновение парочка, за которой мы наблюдали, крепко обнялась. Взялась за руки и неторопливо отправилась прочь.

Я опять улыбнулась. Пусть будет так. От всей души надеюсь, что они сумеют забыть старые обиды.

– Чем теперь займешься? – поинтересовалась Лия.

– Понятия не имею. – Я легкомысленно фыркнула. Запнулась на мгновение, затем продолжила: – А хотя… Наверное, начну рисовать. Мне всегда это нравилось. И какое-то время поживу для себя. Просто одна, без всяких мужчин рядом. Я так долго от них зависела, что теперь только начинаю узнавать настоящую себя.

– Удачи.

Лия принялась неспешно отступать от меня, медленно оседая в собственную тень. А я повыше подняла воротник куртки и поспешила в метро.

***