Поэтому он явно решил понаблюдать за нами в спокойной домашней обстановке. Эльф вообще-то не производил впечатления идиота, разве что его самоуверенность немного подводила. Хотя… мне который день не давало расслабиться воспоминание: полный надменного превосходства мужской голос и по контрасту внимательный, даже настороженный, взгляд умного хищника. А еще двигался он… я профессиональная жена военного. Не “штабиста”, а “действующего”. Насмотрелась я на мужниных медведЕй-спецназовцев, неуклюжих только на первый взгляд, и то спьяну.

Так вот… двигался эльфийский товарищ уж больно знакомо. Не так, иначе, с другой пластикой и ритмом, но… но! Одна только его способность перетекать из одной позы в другую с незаметностью тени о многом говорит. О долгих тренировках на грани выносливости, опыте, обо всем, чем полна жизнь воюющего мужчины. И, в частности, о том, что утонченная маска высокородного прожигателя жизни – именно маска. А еще – не бывают такие мужчины дураками.

Дурак просто не выжил бы там, где побывал конкретно этот “дивный”. Возможно, большинство здешних эльфов именно такие, каким он пытается казаться – недалекие, высокомерные, пустые и праздные аристократы. Этот же представитель всеблагого народа явно воевал, причем не командовал “батальоном” с холма, а сам резал глотки.

В раскосых эльфийских глазах порой мелькало что-то такое… опять знакомое. Мы с Лешкой начали встречаться как раз перед тем, как его подразделение впервые отправили в Чечню. Я видела, какими они туда уходили и какими вернулись. И зыбкое отражение смерти в зрачках я с тех пор способна уловить даже по мимолетному отблеску…

Этот его взгляд теперь мерещился мне в каждой тени и из-за каждого куста. То ли у меня паранойя развилась от такой веселой жизни, то ли и правда товарищ осуществлял “наблюдения в природе”. Один черт, не расслабишься… Даже на псарне.

Пока у меня было время и возможность, я старалась как можно больше узнать о том месте, куда нас занесло. Жаль, что до бесед с человечкой ни разу не снизошел ни один остроухий носитель информации, хотя я пыталась. Не то чтобы они шарахались, или плевали через губу, но удочки сматывали оперативно, сделав вид, что невнятное чириканье неизвестной птички им вообще послышалось.

Пару раз обломавшись, я тихо ругнулась про себя и стала изучать местность доступными средствами: осмотрела все углы, в которые нас пустили, выглянула во все окна, потыкалась во все заборы на псарне… а потом подговорила Никитку убегать от меня в нужном направлении.

Сынуле чрезвычайно понравилась новая игра, а эльфийские стражи только зубами скрежетали, выпроваживая меня из подвалов, с чердака, отгоняя от запертых ворот и так далее.

Я лишь виновато улыбалась и многословно выговаривала “непослушному малышу” за то, что он не слушается дядей. Кукушонок важно кивал и радостно хихикал, уткнувшись мне в грудь.

Благодаря нехитрой разведке удалось выяснить, что с этой долбаной фазенды можно разве что улететь. Ночью. Под мантией-невидимкой. Обложили, гады… даже крокодильчиков.

Не знаю, за каким чертом они раньше выстроили все эти чуть ли не десятиметровые каменные стены, гладкие, зараза, как стекло. И с какой целью понатыкали поверху всяких разных гадостей вроде сторожевых вышек и заклинаний. Но в результате мы с сыном третий день уныло вздыхали внутри очень просторного загона для шархушей и безрезультатно искали место, где можно было бы устроить подкоп.

Я, конечно, не забывала и о собаченциях, еду, воду и прочие удобства стребовала для них в первую очередь. И даже продолжала сама вычесывать косматые шкуры, но уже без прежнего практического накала и энтузиазма. Валять валенки здесь не было никакого смысла.

А потом его эльфячество решило напомнить о себе. Он без стука вошел в комнату, когда я кормила ребенка утренней кашей, словно не замечая меня, прошел к окну и устроился в кресле, спиной к ослепительно-солнечному прямоугольнику, с таким видом, словно в комнате больше никого нет. Даже голову откинул на спинку расслабленно и вместе с тем нарочито-надменно, так, чтобы смотреть из-под длинных ресниц сверху вниз, с утомленной снисходительностью.

Классический “эльфус заносчивус вульгарис”. Ага, так я и поверила.

Блин, как же меня напрягает его взгляд… Ладно бы просто и незатейливо хотел поиметь – как герцог. Нет… смотрит как на неизвестный науке образец, ну до того привлекательный, что так бы и разобрал на запчасти, чтобы проверить – а как оно там внутри устроено?

– Собирайся, женщина. Мы едем в город.

Глава

5

Нет, перечить “хозяину” я не собиралась, но удержаться от иронии в голосе не смогла:

– Слушаюсь, господин. Что прикажете собирать?

Эльф резко выпрямился в кресле и прожег меня взглядом, добела сжав тонкими красивыми пальцами подлокотники, но в следующую секунду – клянусь – уголок чувственных пухлых губ дернулся, пряча усмешку, а готовое к прыжку тонкокостное, но жилистое тело расслабилось.