– Дикари, – поморщился эльф, отступая на полшага. Уф, даже дышать стало легче, когда он перестал нависать. – Ничего, я сделаю из тебя цивилизованную… женщину. Так и быть, я выделю тебе сопровождающих и дам денег, чтобы ты сменила гардероб на более достойный. Но учти, если оденешься, как вульгарная степная орка, воображающая себя “равноправной”, я сам сорву с тебя эти ужасные тряпки и заставлю тебя ходить по дому голой!

Если честно, мне было плевать, что носят вульгарные равноправные орки, хотя следовало бы поинтересоваться. Но мне и на перспективу принудительного нудизма было… как бы так помягче выразиться?

Потом разберусь с тряпками, орками, эльфами… Катюшка! Господи, только бы найти, только бы…

Но эльфу в ответ на его милостивую угрозу (денег дал, разрешение дал, но гадость сопроводительную тоже сгенерировал) я честно сделала сначала радостные глаза, потом испуганные.

М-да, судя по ехидному прищуру и уже знакомой кривоватой усмешке, мне попался, зараза, слишком умный рабовладелец. Дурочку ему сыграть будет непросто…

Но я справлюсь!

А утром, когда я, промаявшись всю ночь, насочиняв сто грандиозных планов, сто раз убедившись, что все это чушь и идиотизм, и придя в отчаянье, собралась в город, вылезла новая проблема.

Точнее, проблема проснулась и категорически отказалась отпускать маму. Я и так Никитоса уговаривала, и эдак… хоть тресни – “НЕТЬ!” и все… а главное, стены опять подозрительно затряслись, между детскими ладошками замелькали голубые искры, и вторая вышитая подушка украсилась сквозными подпалинами…

– Чем ты опять недовольна? – я как раз пыталась спрятать улику под кушетку у стены и стояла там, согнувшись в три погибели, при этом не спуская с рук огнеопасного сыночку, когда эльф неожиданно возник в дверном проеме.

– Я отпустил тебя за покупками и выделил охрану. Не стоит ломать мне дом, – что-то он подозрительно миролюбивый… дал бы по башке, если и правда считает, что я ему поместье трясу силой магии. Так нет же – стоит, картинно привалившись плечом к дверному косяку, руки сложил на груди, демонстрируя неплохие бицепсы сквозь тончайший шелк белой рубашки. Штаны напялил обтягивающие и вообще весь из себя герой-любовник. Подозрительное дело!

– Это вы отпустили, господин, а вот мой сын не отпускает, – я выпрямилась и продемонстрировала эльфу крепко вцепившегося в меня Кукушонка. Когда тот хотел, он вполне успешно изображал детеныша какой-нибудь обезьяны, демонстрируя “мертвую хватку”.

– Понятно, – эльф отклеился от дверного косяка, подошел ко мне и вдруг предложил сыну: – А со мной останешься?

– Неть! – возмущенно буркнул Никитос и насупился на непрошеного помощника.

Эльф пару секунд размышлял, а потом еще настойчивее предложил:

– Если пойдешь ко мне на руки, мы поедем в город вместе с твоей мамой и будем ждать ее там.

– Ладно! – вдруг выдал сын после длинной паузы. Я чуть не села на пол от изумления и неверящим взглядом уставилась на маленького предателя. – Купишь мне ошадку! И-гушечную! – уточнил начинающий жулик. – И пойдем в цик!

Мама дорогая… в цирк я и сама хотела, ведь именно туда “какадил” увел мою дочь, но… не с эльфом же в обнимку!

Ну, Кукушонок, удружил!

Глава

7

Полдень мы встретили в городе, более того, в местном подобии цирка. Общим мужским решением это дело объявили более важным, чем женские тряпки, которые никуда не убегут. Кто бы спорил… только не я!

Узкие улочки, одинаково пестрые и отзывающиеся на наше присутствие звонким цокотом копыт о серые булыжники мостовой, так незаметно перетекали одна в другую, что создавалось ощущение некоего бесконечного лабиринта. Но в конце концов они вывели нас на центральную площадь, и я наконец вблизи увидела слегка линялый парусиновый шатер, который Кукушонок громко назвал цирком. Помните картинки из исторических книжек? Вот так примерно оно и выглядело… Серый с потеками купол, украшенный нарочито-яркими узорами и блестками, сдавшимися на милость времени и погоды. Внутри сразу и помосты, где прыгают гимнасты, хохочут шуты, перебрасываются пудовыми гирями силачи, и клетки с животными, и лотки с сувенирами… и полгорода зрителей, бестолково слоняющихся между этими достопримечательностями.

Впрочем, все это я отмечала лишь постольку-поскольку, отчаянно вглядываясь в толпу и краем глаза косясь на плотно оккупированного Кукушонком “господина”.

И кто бы мог подумать, что из эльфа получится такая хорошая нянька, и что маленький предатель обоснуется на новом знакомом прочнее, чем мартышка на банановой пальме.

Эти двое вполне содержательно беседовали, обсуждая невеликие стати деревянных лошадок, которых мы видели в игрушечной лавке, и были вполне довольны друг другом. Одна я чувствовала себя так, словно меня сначала стукнули пыльным мешком из-за угла, а потом посадили на железную плиту и развели под ней костер…