- Ну, и после всего этого, когда я умирал и мог одним махом решить все проблемы, вы по какой-то удивительной причине решили сделать вид, что я стал прежним. Но это не так.

- Ваши энергетические нити удивительно прочны. Я сказал чистую правду герцогу Франко,

- проронил Витольд. - Ваша душа и ваше тело очень дружны между собой.

Эти его слова окончательно поставили все на место. Я взглянул на мага, словно пытаясь найти ключ к последним секретам.

Что ж...

Король Риан был удивительно везуч.

У него, вопреки его дерьмовому поведению, были еще верные люди.

- Витольд, - промолвил я наконец-то, - это ведь вы притянули в тело короля Риана новую душу, верно? Этот сбой, вы подстроили его специально?

Волна магии поднялась уже до колен и остановилась. Витольд не мог сойти с места, однако, он мог колдовать. Впрочем, не спешил этого делать.

- Вы были дураком, Ваше Величество, - наконец-то промолвил он. - Самовлюбленным дураком, не способным принять ни единого закона. Герцог Франко весьма умело окрутил вашего отца, а что ж до вас, то ему не пришлось даже стараться. Никто б не удивился, увидев, что король Риан свалился с лошади. Или что он съел что-то несъедобное и умер от несварения желудка. А это с ним, несомненно, случилось бы. Король Риан был очень небрежен. Даже безо всякой паутины. А его магия отказывалась принимать это нелепое, смешное существо. Не давалась ему в руки. И у меня было два варианта. Наблюдать за тем, как Его Величество погубит и себя, и страну. Или найти подходящего человека, который мог бы его заменить. На большее я способен не был. Когда магия окончательно отторгла прежнего короля, мне оставалось лишь потянуть за нити и связать ваши судьбы. Полагаю, нынче король Риан перевоспитывается и выгуливает свое новое тело в сторону тренировочного зала. Ему очень сложно смириться с тем, что он не так сильно нравится женщинам, как прежде.

Витольд спокойно смотрел мне в глаза.

- Вы его не убили, - промолвил я.

- Конечно, нет. Тот, кому я служу. Тот, кому я служил - ведь его уже нет в живых, - не простил бы мне столь радикальные меры.

- И кому вы служили?

- Его Величеству Филиппу, разумеется. Вашему отцу, - холодно промолвил Витольд. - Но теперь я служу вам, Ваше Величество. Вы - мой король.

- Вот как, - усмехнулся я.

- Иногда другу лучше притворяться врагом, - он позволил себе легкую улыбку. - Однако, я уверен, у вас есть идеи, что делать, Ваше Величество.

- Есть. И вы готовы мне помочь, Витольд?

- Готов, - хмыкнул маг. - Если вы, конечно, меня разморозите.

Десять дней - ровно столько мне понадобилось, чтобы едва не сойти с ума от беспокойства. Я знала только, что рана Риана затянулась - и что король до сих пор не пришел в себя. Бесконечное ожидание превратилось в истинную пытку. Я засыпала и просыпалась с мыслью, что могу больше никогда его не увидеть, и даже не могла повидать его. Короля охраняли, должно быть, более тщательно, чем за все прошедшие годы его жизни.

Герцог Франко сделал все, чтобы никто не посмел даже приблизиться к больному. Все попытки Арина хоть каким-то образом удержать страну от развала, а совет - от очередных глупых корыстных решений были абсолютно бессмысленными.

Никто не сказал ни мне, ни отцу в лицо о том, что мы - предатели короны, но обвинение невидимым клеймом легло нам на лбы. Наблюдая за перепуганной служанкой, что помогала мне одеваться по утрам, когда, конечно же, не забывала об этом, я чувствовала себя так, словно я - преступница, которую собираются под конвоем куда-то сопроводить.

.. .Вчера дворец как-то странно оживился, и я невольно поймала себя на мысли, что недолго осталось еще бежать от своей судьбы. Вот-вот все решится.

И я была совершенно права. Потому что утром к нам явился Витольд с объявлением о финальном туре отбора. Его Величество решил отбросить все формальности и принял самое главное решение - определился с тем, кто же станет его невестой. Осталось только сообщить об этом всему двору, и король собирался сделать это немедленно.

Наверное, в эту минуту я могла думать только об одном - о том, что Риан жив. А значит, есть хотя бы один шанс, что он окажется прежним!

Мне следовало бы молиться, но я заставила себя оставаться спокойной и ничем не выдавать волнения. Меня отделили от отца - разумеется, ведь конкурсантке следовало подготовиться к последнему туру отбора! - и нарядили в самое красивое мое платье, затянули корсет так, что в нем едва-едва удавалось дышать. Все это, разумеется, можно перетерпеть, и я бы даже не ощутила дискомфорта, если б не беспокойство, и так цепями сжимавшее грудь.