Опилок после распилки бревен на доски остается много и они, как правило, пропадают. В лучшем случае их отправляют на подстилку скоту, чтобы потом вывезти на поля. Но чаще всего — а это я сам видел, даже в моей реальности, они высятся кучами вокруг пилорам, а еще составляют «культурный» слой в несколько метров. Еще иной раз и горят. Так что, с одной стороны — это бросовый материал, продать который было бы совсем неплохо. Но с другой — опилки нужно как-то доставлять до порта, загружать ими корабли. Может, удастся сообразить какие-нибудь примитивные прессы, чтобы не насыпать валом, да и при транспортировке удобнее?

Японцы в советское время договорились, что станут покупать по бросовой цене все пустые бочки из под горючего, что валяются на Сахалине и на Курилах. Поставили в трюмах какие-то прессы и получили себе сырье для изготовления своих «Ниссанов» и прочего.

А позже, когда в постсоветские годы мы стали сдавать участки тайги все тем же японцам, то они вывозили все — и корни, и все те же опилки. Но при японских-то технологиях это окупалось, а здесь еще вряд ли.

Нет, боюсь, что шкурка выделки не стоит. Сколько удастся выручить за опилки? Копейки. Ну, применительно к Франции — сантимы. Оплата рабочим, перевозка, погрузка-выгрузка, а еще и налоги. Расходы съедят всю выручку, а то и превысят. Дешевле обратно в трюмах воздух везти, нежели заморачиваться с таким товаром.

— Предложите французам идею — пусть нанимают корабль, плывут в Россию и сами опилки закупают.

— Предложу, — пообещал Сергей Сергеевич, но как-то вяло. Наверное, он и сам понимает, что на опилках бизнес не сделаешь.

Но все-таки, наметился кое-какой прогресс.

Явилась Зоечка. Испуганно посмотрев на меня, протянула пачечку франков. Смахнув ее в стол, подмигнул девушке, и она просияла. Вот, много ли человеку надо? И неужели подчиненные считают меня таким зверем? Кажется, до сих пор никого не съел.

Глава 23

Белогвардейский след

И что, опять Петрович-младший занял мой стул⁈

— Зоя Ивановна, — позвал я свою секретаршу. Показав на нахального хвостатика, опять оккупировавшего стул начальника, строго спросил: — И что за дела такие?

— Ой, простите, но Светлана Николаевна нам Сашу доверила. Зайчик ты мой рыженький… Иди ко мне…

Зоечка ухватила рыжего негодяя в охапку и убежала. Ну вот, превратили посольство в зверинец.

Уволю, на хрен. И Зоечку, и Светлану Николаевну, а заодно и кота. Нет, кота жалко. Хотя, гад он, рыжий… Вон, сколько шерсти от него. Линяет. Видимо, придется запирать кабинет на ключ, но как там уборку делать? А как Петрович-младший умудряется заходить в закрытую дверь? Может, он на французскую разведку работает? Или на английскую? К счастью, коты еще не научились открывать сейфы, где у меня хранятся деньги и важные бумаги.

И что мне нынче понадобится? Ага, собирался посмотреть доклад товарища Гумилева о встрече с мсье Латалем. Ага, вельми чудесно. Главный производитель сельхозтехники и тракторов выразил желание поучаствовать в нашей выставке, обещал отправить туда демонстрационные образцы и готов подписать договор о сотрудничестве. Вот это хорошо. Любопытно, а что за демонстрационные образцы? Неужели действующие модели тракторов и тягачей? Ладно, отдам распоряжение — пусть готовят три экземпляра договоров, и отправляют Латилю. Авось, поучаствуют в нашей выставке и решат открыть в Советской России какой-нибудь заводик.

Что у меня еще? Что, опять предложения об организации концессии в области заготовки и переработки леса? Раз, два… пять штук. И куда же французам столько леса? Так — к исполнению, и пусть занимаются. Лес, конечно, наше богатство, нужно его беречь, но валюта нужна.

А тут что? Заявка на поставку во Францию крымской лаванды? Вроде бы, в Провансе своей лаванды хватает, да и в других регионах растет. Может, у крымской какие-то особые свойства? И Крым — это отдельная республика, а не РСФСР. Но отказывать не станем, пусть Барминов подсуетится. Лаванда — это тоже в какой-то мере сено, а он уже на иван-чае руку набил, пусть изыскивает пути поставки. Купим в Крыму, перепродадим.

Мои размышления были прерваны стуком в дверь.

— Олег Васильевич, а вам из полиции звонят, — сунула голову в дверной проем Зоечка. Прищемят, как-нибудь эту голову.

— Из полиции? — слегка удивился я. Уточнил. — Именно из полиции, а не из МВД Франции?

— Никак нет, — по-военному доложила девушка. — Сказали, из полиции, инспектор Левин. Если Левин, то этот самый, что с обыском приходил…

Зоечка пыталась напомнить мне, кто такой инспектор Левин, но я и сам пока не забыл. Просто, по нынешнему моему статусу, инспекторам, да и комиссарам, не положено звонить посланникам чужих государств и уж тем более не пытаться просить с ними разговор. Мог позвонить министр, заместитель министра. В крайнем случае — префект. Дело не только в моих амбициях, а еще и в субординации. Но инспектор парень неплохой, службу тащит, поэтому пока не стану изображать чинушу, а прорухи для родной страны здесь не будет. Все-таки, мы люди скромные.

— Соедините, — кивнул я секретарше, а сам взял трубку.

Голова исчезла, чтобы через секунду появиться вновь: