Обернувшись, сквозь густой клубок порохового дыма я увидел лежащего у стенки рейтара, потирающего ушибленный затылок. Да второго солдата, изумленно пялящегося на распластавшего на спине лекаря, инстинктивно пытающегося зажать ладонью огнестрельную рану в животе… Избу заволокло дымом — а внутрь уже ворвались дежурившие в сенях солдаты:

— Назад! Не толпитесь! Джок, почему стрелял?!

Несколько изумленный моим вопросом Лермонт в недоумении воскликнул:

— Так ты же сам сказал, чтобы держал на прицеле! А он вдруг с такой силой оттолкнул Сашку к стенке, да было дернулся к князю… Ты пальнул — ну так и я…

— Так ведь надо же было в ногу!

Шотландец не нашелся, что ответить — хоть я и сам дурак, не упредил, куда стрелять! Да уж, все мы задним умом крепкие… Между тем, дым уже вполне рассеялся — так что я увидел направленный именно в мою сторону взгляд иезуита, оскалившего зубы в какой-то безумной ухмылке:

— Не жилец ты, полковник… Не жилец!

Однако же медиус, как оказывается, вполне себе чисто говорит по-русски! Н-да, неплохо они нас разыграли, едва не провели меня… Но кто бы ожидал от иезуитов такой лихости, ловкости и наглости, а? Сунуться к князю, когда вокруг его столько охраны!? Построив расчет на том, что во взбудораженном лагере никто не отправит посланца к Делагарди, проверить подлинность их личин… И что никому и в голову не придет подозревать в открыто приехавших лекарях, столь уверенно себя назвавших, подосланных убийц!

Тем более, что доктор, судя по всему, подлинный. Да и то — почему бы иезуиту не обучиться-то в Салерно, в Италии?! Орден славится своей образованностью, понастроив коллегий по всей Европе…

— Это Господь рассудит, кому жить, а кому уже пора отправиться на Его суд… Отче Сергий, как рана медиуса? Есть шансы?

Откровенно испуганный и ошарашенный травник ответил не сразу — и вместо него заговорил сам лже-доктор:

— Пуля перебила хребет, ногу уже не чувствую… Бесполезно все, полковник, отхожу… Но и тебе — тебе осталось недолго…

Последним усилием заставив себя криво улыбнуться окровавленным ртом, иезуит вдруг с силой откинулся на пол, громко стукнувшись затылком об струганные доски — и как видно, потерял сознание от удара. Невольно подивившись такой стойкости и упертости, я коротко обратился к Лермонту, указав на медиуса:

— Окажите последнюю милость, добейте… Да близко не подходите, а том может прикидывается — и полоснет по ноге отравленным клинком! Такая змея ужалит, даже будучи смертельно раненой… И никого больше не впускать кроме тех, кого знаешь лично, Джок! Это понятно?!

Насупившийся Лермонт, едва не проворонивший иезуитов, молча кивнул — а я обратился к супруге «Орла»:

— Рада, напомни — как выглядел Антоний?

Но обомлевшая девушка с остекленевшими от ужаса глазами только и смогла вымолвить:

— А-а-нтоний?

— Понятно…

Круто развернувшись, я покинул горницу, уже в сенях услышал удар клинка — и тихий вскрик. Добили… Остался последний вражина — увы, не менее опасный, чем все его «братья».

Между тем, ситуация за стенами избушки здорово накалилась — со стороны толпы, обступившей стрельцов Жеребцова, доносятся злые крики:

— Князя! Пусть князя покажут!

— Желаем видеть Михаила!

— Кесаря! Кесаря!!!

В ответ раздался зычный голос воеводы Давыда Жеребцова:

— Други! Братья по оружию!!! Все вы меня знаете, вместе кровь проливали еще под Калязином… Так вот я вам слово даю — и на том крест целовать буду, что нет заговора в немецком войске! А князь — великий князь жив!

— Так пусть выйдет к своим ратникам!

Среди несколько притихших русских воев раздался одинокий голос — и как мне кажется, слегка со странным говорком голос; я запомнил направление, где он раздался — но не рискнул лезть во вновь забушевавшую толпу:

— Что с князем! Отвечай, Давыд Васильевич!

— Покажите великого князя!

— Где князь?!

И снова все тот же голос из толпы:

— Убили князя, убили!!!

— Убили?!

— Отдайте нам тятей!!!

— Бей немцев! Они за стрельцами прячутся, рейтары-то!!!

— Бей!!!

Опять этот заводила; я уже понял, что последний из иезуитов близко — но тут толпа буквально поперла на стрельцов, а воевода, не удержавшись, ринулся навстречу ратникам:

— Ах вы псы! На дыбу зачинщиков!!! Землю у меня жрать будете!!!

Опережая кровопролитие, что начнется с минуты на минуту, я громогласно воскликнул:

— Вот он! Смотрите, вот он!!! Князь вот он!!!

— Князь?!

— Где князь?!

— Покажите князя!

— Слава Михаилу Васильевичу!!! Слава кесарю!!! СЛАВА-А-А!!!

Вновь надрывно ору я, подавая знак вставшим позади стрельцов рейтарам — и те, смекнув, что от них требуется, заголосили вместе со мной, а следом крик подхватили и стрельцы Жеребцов… Заслышав мой голос, воевода — знакомы всего одну ночь, а знаем друг друга словно всю жизнь! — замер, так и не добравшись до смутьянов. Да столь же громогласно закричал:

— Слава кесарю!!!