— Мам? — расслышала я удивление в голосе мужчины. — Что-то случилось? Почему не написала, что хочешь приехать?

— Ох, замоталась просто с утра! Забыла отписаться. Как ты?

— Отлично! — они вдвоем появились на пороге гостиной и внимательно посмотрели на меня.

Повисло неловкое молчание.

— Мам…

— Паш…

И улыбка у обоих. Как же они похожи!

Я не видела отца Паши, но рядом с мамой, он казался очень похожим на нее, конечно, с чисто своими, мужскими чертами лица. Только цвет волос был совсем разный!

— Говори мам.

— Паша, я тут пришла, а у тебя девушка. — деликатно, улыбаясь и смотря на меня, произнесла Алевтина Викторовна. — Мы уже с Ритой познакомились, и хочу тебе сказать, у нее чудесный голос! Я договорюсь на понедельник с Витей…

— Мам! — голос Паши вдруг стал очень грозным и серьезным. Мы обе озадаченно повернулись к нему. — Никакого Вити!

— Но почему? — удивилась женщина и картинно приложила ладонь к груди. — У Риты чудесный голос! А тембр, просто закачаешься! Нашей эстраде..

— Никакой эстрады, мама, ты слышишь! — вскипел мужчина и зарычал словно дикий зверь. — Никакие Вити, Игори и тому подобные! Рита, — Паша сделал акцент на моем имени и прищурившись посмотрел на меня. — останется здесь, со мной! Никаких прослушиваний!

— Паша, ты чего? — женщина была очень озадачена, и даже говорить стала тише. Я стояла ни жива, ни мертва. Только бы не попасться под горячую руку.

— Мама, я ясно выразился?

— Нет, не ясно! — нахмурилась Алевтина Викторовна и подойдя ко мне, обхватила мои плечи и заглянула мне в глаза. — Рита, ты хочешь быть популярной? Хочешь славы? Хотя нет, ты другая. По глазам вижу. Рита, ты хочешь найти себя? Не зарывать свой талант, развиваться? Хочешь петь по-настоящему, а не подпевать безголосым девчонкам из шоу-бизнеса? Скажи мне, чего хочешь ТЫ?

Как же мне хотелось ответить ей ДА! Громкое, уверенное, четкое! Отстоять свое мнение, и свои желания, которые вдруг возникли из ниоткуда, только потому что кто-то поверил в меня, сказал, что я могу! Что у меня есть! Что все возможно!

Я плохо понимала, что такое эстрада и шоу-бизнес. До этих слов я еще не добралась в своем изучении этого мира, но почему-то я верила этой женщине. Оно ворвалась в мою жизнь как ураган, и вселила в меня надежду. Она сказала, что я талантлива, что у могу что-то сделать. Что я не придаток семьи, а человек — личность, у которой есть талант, способность к чему-то!

Как было бы здорово, если бы и моя мама так верила в меня. Без оговорок на внешность, без сомнений. Просто верила, что я могу! Могу быть кем-то больше, чем «принеси-подай»!

— Мама, прекрати! — Паша подошел к нам. — Рита… она… другая!

— Другая? — женщина развернулась к сыну и буквально впилась в него цепким взглядом. Они стояли и уперто смотрели друг на друга, пока наконец, женщина не отвела глаза. — Ах, другая? — непонятно, то ли спросила, то ли утвердила она. — Тогда ты пожалуйста, разберись, какая она все-таки для тебя, потому что, Федорова уже выставила фото с тобой в Инстаграм¹, пока ДРУГАЯ Рита, убирается в твоем доме!

Сказав это, женщина гневно сложила руки на груди.

А я ничего не поняла из ее речи. При чем тут я? Какая я для Паши? Кто такая Федорова? Инстаграм что-то знакомое, но не могу точно вспомнить. Надо поискать в интернете!

— Кстати, ты не виделся с Машей? Не могу что-то, до нее дозвониться уже который день. Где она, вообще? — озадаченно спросила Алевтина Викторовна.

А мне стало жаль эту женщину, которая так любила своих детей, и переживала из-за них.

— Маша далеко отсюда. В моем мире!

Маша

Я бодрым шагом направлялась в сторону столовой, потому что изрядно проголодалась, и хотела поговорить с Фрэмами. Сразу с двумя!

Мягкий ковер приглушал мои шаги, тканевые туфли на маленьком, практически незаметном каблучке, совсем не издавали звуков. Лишь только шелест многочисленных юбок разлетался по коридору.

Да, мода здесь конечно… С удовольствием бы надела свои вещи, но приходится вживаться в роль местной девушки, леди. Поэтому, наплевав на свое истинное отношение к тому, сколько на мне должно быть одежды, и чувствуя себя кочерыжкой, которую укрыли неисчисляемыми капустными листами, я шествовала к лестнице, ведущей на первый этаж.

Но дойти до столовой сразу, мне было не суждено!

Шум из приоткрытой двери, заставил меня немного притормозить, и проходя мимо, до меня донеслись обрывки слов. Разговаривали двое мужчин.

Старший и младший Фрэмы.

— Дед, мы это уже обсуждали. — мне показалась досада в голосе Реймонда. — Не имеет значения, кто мы, главное, что живы и здоровы, и нас уже давно никто не трогает.