Зайдя в квартиру, я сослалась на сильную головную боль и отсутствие аппетита и ускользнула в свою комнату. Мне хотелось побыть одной. Слишком уж много событий для одного дня.

Приняв горячий душ, и забравшись под легкое, практически невесомое одеяло с головой, я смогла наконец, признаться себе, что похоже, влюбилась. В Пашу.

С самого первого дня я чувствовала легкое волнение, находясь рядом с ним. Внутри все закипало, бурлило от переполняющих эмоций и это было… великолепно! Вот для чего был создан человек — любить! Нести свет этого чувства в мир, делать его лучше, совершенствовать, и все — ради любви и во имя любви.

Это чувство наполняло душу, согревая и в тоже время бодря, разливаясь теплом и волнением в груди. Это были непередаваемые ощущения.

А сегодня… сегодня я испытала полную противоположность любви — ревность! Она колючим жгутом сжала сердце, перехватила дыхание и мощным ударом пронзила голову, убив нежные и чудесные воспоминания, оставив лишь только страх и гнев.

И сегодня я поняла, что жить с ревностью — не для меня. Я хочу доверять любимому мужчине, знать, что он не предаст, не обманет, что он моя опора и…

Но почему же Паша меня обманул? Почему сказал, что отправляется на работу, а сам встречался с этой Викой?

Как верить ему теперь?

Я ворочалась в постели, нещадно перебирая одеяло ногами, бесконечно взбивая подушки, и поглядывая на электронные часы, стоявшие на тумбе возле кровати.

Как же быстро я привыкла к этому миру и его достижениям. Удивительно, отчего-то я была уверена, что мне будет тяжело освоиться, принять и осознать, что здесь все по-другому, не так как у меня на родине. Но я так легко влилась в эту действительность, словно и была здесь рождена!

А может быть всему виной любовь? Я влюбилась и жизнь заиграла совсем иными красками? Я стала относиться ко всему по-другому и от этого все вокруг воспринимается легче?

Сон все же утянул меня, но я проснулась от сильной жажды. Часы показывали без четверти два.

Накинув Пашин халат, который я у него забрала еще в первый день, да так и не вернула, видимо потому, что от него шел аромат мужчины, и на носочках отправилась на кухню.

Окна гостиной пропускали свет с улицы, и я неплохо ориентировалась в полумраке комнаты. Подойдя к шкафчику с бокалами, открыла его и потянулась, что взять один из них, как тут меня напугал мужской голос.

— Не спится?

Душа ушла я пятки. Я резко развернулась, но тут же зажмурилась и даже ладошками прикрыла глаза для верности, потому что Паша стоял на входе в комнату, облокотившись о стену и скрепив руки на груди. И все бы ничего, да только он был…

Обнажен!

Риелла

— Паша! Почему ты голый!?

Получился не вопрос, а визг. Точно такой же визг издавала свинка Пуффа, когда мистер Поппер, лично купив ее на местном продуктовом базаре, должен был собственноручно зарезать несчастное животное, проиграв спор конюху мистеру Джудо. Свинка вырывалась, бегала по огромной территории кухни, и в итоге, была поймана кухаркой миссис Стирли, которая забрала бедолагу в свой дом, сделав необычный подарок своим деткам — животное, которое и по сей день отлично поживает в качестве домашней любимицы.

Стало стыдно. Разве может леди так визжать?

Я стояла и не двигалась. Ладошки закрывали глаза, сердце учащенно билось, мысли путались и хаотично носились в голове, а ягодицы были прижаты к кухонной столешнице, которая создавала хоть и ненадежную, но все-таки, опору. Потому что ноги тряслись.

То ли от страха, то ли…

— Ри, ты чего? — удивленный голос и легкие шаги, которые были практически не слышны, но я уловила движение мужчины.

Только не подходи, только не подходи…

— Ри, да я не голый, с чего ты взяла?

Паша был рядом.

Я почувствовала его особенный аромат, энергию, которая шла от него, а еще теплое дыхание и его руки, которые легонько коснулись моих и аккуратно развели их в стороны от моего лица.

Я приподняла веки и встретилась с ним взглядом.

И все.

Все.

Абсолютно и бесповоротно — ВСЁ!

Все мои переживания куда-то испарились, сомнения развеялись, и я почувствовала наконец, свободу. От предрассудков, от ненужных и глупых мыслей, от сомнений, от предубеждений. В сердце не осталось места ревности и обиде.

— Ри, на мне вообще-то, трусы. — негромко, не отрывая взгляда от меня, произнес Паша. А я даже не сразу поняла, что он сказал.

О!

Приказала себе не смотреть вниз и не проверять его слова. Или все-таки проверить?

— Я…я… — мой голос охрип до неузнаваемости.