— Спасибо, — я неловко заерзала на стуле, думая об ответной похвале, которая не показала бы, что я разглядывала его до этого. — У тебя вкусная еда. Большое спасибо.

Он снова пожал плечами.

— Все вкусное, когда голоден. А ты казалась очень голодной.

Теперь я отвела взгляд.

— Да, это были тяжелые несколько месяцев. И я не умею готовить, — я не смогла научиться дома. Вряд ли мама знала, что такое плита.

Ник кивнул, словно это не удивляло, и поднял взгляд.

— Можно задать вопрос?

— Да, — я отклонилась на стуле. — Я — твой гость. Я могу хотя бы тебя развлечь.

Он приподнял брови от этого, но его голос был серьезным, когда он спросил:

— Что с тобой произошло?

— Когда именно? — потому что произошло многое.

— Вообще, — он окинул меня взглядом. — Ты — один из лучших Уборщиков. Я видел, как ты покупала квартиры, от которых такие, как ДеСантос, отмахивались, как от мусора, и превращала их в горы денег. Из соло-торговцев, я был уверен, ты зарабатываешь больше всех. Так что случилось? Как ты так обнищала?

От смятения в его голосе я скривилась, потому что помнила Опал, о которой он говорил. Было время, когда я могла получить выгоду, просто глядя на квартиру. Теперь, пять месяцев спустя, я была бездомной, голодной и зависела от доброты Ника. Конечно, ему было интересно. Падение было резким. Я просто хотела как-то объяснить это ему, но я не могла, потому что, хоть я пережила это, я сама не знала, что произошло.

— Мне не везло.

— Не бывает таких крупных неудач, — Ник оттолкнулся от стены, чтобы повернуться ко мне лицом. — Что случилось, Опал? Куда делись деньги? Тебя кто-то заставил их отдать? Ты в долгу перед кем-то? Вряд ли у тебя зависимость от наркотиков, тогда что?

В других обстоятельствах этот допрос оскорблял бы, но мне нравилась прямота Ника. Он звучал так, словно переживал, и такое бывало редко в эти дни.

— Ничего драматичного, — я пожала плечами. — Просто долгое время квартиры, которые я покупала для Уборки, не возвращали мне деньги. Пять месяцев я вкладывала больше, чем получала, и это привело к нищете.

— Все не может быть так просто, — возразил он и склонился ближе. — Я видел, что ты сделала с собой на мосту. Зачем ты так на себя давишь?

— Эй, в тебя тоже стреляли, — напомнила я ему. — Я не видела, чтобы ты сдавался.

— Я привык к такому, — сказал Ник, постучал по металлической части груди. — Я рисковал жизнью за деньги годами. Я сделан для этого. Ты — нет. Как ты сказала в машине, ты — Уборщик. Мы все ищем выгоды, но ты ведешь себя так, словно умрешь, если это не сработает. Почему? Что вызвало такое отчаяние?

Это было не его дело, но Ник давил не из-за грубости. Он переживал, и это было трогательно, убедило меня сказать ему то, что я не рассказывала никому, прибыв в этот город.

— У меня долг.

— Так и думал, — Ник резко кивнул. — Перед кем? Взяла взаймы? Бандиты? Тебе сломают колени, если ты не заплатишь?

— Не так, — быстро сказала я и глубоко вдохнула. — Это мой папа.

Теперь он растерялся.

— Ты должна своему папе?

— За колледж, — я кивнула. — Я получила диплом по истории магического искусства в Институте магических искусств. Это очень дорого.

Ник провел ладонью по лицу.

— Позволь уточнить, правильно ли я понял, — сказал он. — Ты рисковала своей жизнью и уклонялась от пуль, чтобы вернуть папе деньги за колледж?

— Технически, я Убирала, чтобы вернуть ему деньги за колледж, — сказала я. — Пули — новинка. Но да, более-менее правильно.

— Почему? — осведомился он. — Зачем идти в Уборку, если у тебя есть диплом? Даже когда ты не убегаешь от таких, как Коффман, это грязная и опасная работа. Какой отец позволит дочери рисковать так, чтобы ему вернули деньги?

— Он не позволяет мне, — недовольно сказала я. — Я выбрала Уборку, потому что я хороша в этом, и потому что только эта работа могла оплатить мои расходы. Все шло хорошо, пока моя удача не рухнула. Потому мне нужна была эта работа. Я не пропускала плату, но если я не получу десять тысяч долларов к полуночи пятницы, мне крышка. Если мы сможем найти яйца василиска доктора Лиля, я буду спасена.

— Это я понимаю, — раздраженно сказал Ник. — Но… он твой папа. Это заем для колледжа, а не игорный долг, за который босс сбросит в реку, если не заплатишь. Видимо, попросить об отсрочке нельзя, иначе ты бы уже это сделала, но вряд ли все так плохо.

Я чуть не рассмеялась от этого.

— Ты не знаешь моего отца.

— И вряд ли хочу, — с горечью сказал Ник. — Какой мужчина позволит дочери рисковать жизнью, чтобы вовремя вернуть ему деньги?

Мой папа не знал об этой части. Если бы знал, сразу положил бы этому конец, но не по тем причинам, по каким думал Ник. Он заставил бы меня остановиться, потому что ущерб снизил бы мою стоимость, и если что-то в его сокровищнице не могло хорошо продаться, то это была я.

Красивый камень, ничего не стоящий.