— Учитывая твое поведение сейчас, если бы я ждал до завтра, ты была бы мертва, — сухо сказал отец. — Ты мне не нужна по частям, порванная жителями Подземелья. Это не детская охота на сокровища. Даже если ты найдешь то, что сделал мертвый маг, тебе придется превратить это в валюту, которую я приму. Ты знаешь, как долго продается что-нибудь ценное на аукционе. Если этот ритуал стоит так много, как ты думаешь, на поиск покупателя могут уйти недели. Если уменьшишь цену, чтобы найти покупателя сегодня, на перевод таких денег все равно уходят сутки. Ты можешь продать это сейчас, но все равно опоздаешь, — он улыбнулся и перешел на корейский. — Прими, собачка, ты проиграла. Нет стыда в проигрыше сильному противнику. Но пора перестать бегать и вернуться в будку.

Если я злилась до этого, теперь все перед глазами покраснело. Старик имел наглость похлопать по ноге, в прямом смысле называя меня собакой. Я сжала кулаки до крови.

— Убирайся.

Он многострадально вздохнул.

— Опал…

— Уходи, — процедила я, скаля зубы. — Ты дал слово. Я не проиграла до полуночи. Чти это, или весь мир узнает, что Высший Ён нарушает слово.

— Никто не послушает, — сказал он, но я знала, что зацепила его. Отец больше всего заботился о своей гордости. Нападение на нее было низким ударом, но он сам довел меня. Он переживет это.

— Все, — я повторила слово на всех языках, которые знала. — Сделаешь хоть что-то до полуночи, и я потрачу остаток жизни, чтобы все узнали, что Дракон Кореи — лжец и обманщик.

Его грудь расширилась, и я знала, что зашла слишком далеко. Я уже ощущала, как рос его огонь, запах его магии наполнил воздух. Я упрямо смотрела на него, бросая вызов сжечь меня. Боль будет почти радостью после всего, что он сделал. Но мой отец был старым драконом. Старым благородным драконом, известным в мире своим самоконтролем. Он через миг взял себя в руки, но его глаза все еще ужасали, когда он снова посмотрел на меня.

— Как хочешь, — сухо сказал он. — Приятной беготни. Это последний твой день тут.

— Посмотрим, — прорычала я, выше подняв голову. — А теперь прочь из дома Ника.

Он ушел бы быстрее, если бы я не бросала ему вызов. Он был готов уйти сам, но я хотела, чтобы он ушел на моих условиях. Это была глупая игра во власть, в которой я всегда обвиняла его, но драконы понимали только язык власти, так что я говорила на нем громко и четко, уперлась ногами в бетонный пол Ника, приняв решение. Я подумала на миг, что Великий Ён примет мой вызов, но, видимо, он не хотел портить этим свое достоинство, так что прошел на лестничную площадку, и его помощника закрыла за ним дверь.

Как только замок щелкнул, Ник сполз на пол.

— Боже, Опал, — он дышал так, словно все это время не мог вдохнуть. — Ты не говорила, что твой папа — дракон!

— Я сказала, что он — козел, — сказала я. — Это одно и то же.

— Вот и нет, — возразил он и посмотрел на меня. — Ты — дракон?

Я закатила глаза.

— Конечно, нет. Я человек. Я при тебе применяла человеческую магию.

— Откуда мне знать, что она человеческая? — он вдруг посмотрел с подозрением. — Я еще не видел драконью магию.

— Поверь, ты понял бы, — ответила я и протянула руку, чтобы помочь ему встать. — В драконьей магии много огня.

— Если ты не дракон, как твой папа дракон? — осведомился Ник, сжав мою ладонь. Его глаза расширились. — Ты наполовину дракон?

— Люди и драконы не рожают детей, — сообщила я, решив пресечь это, пока у него не возникли дикие идеи. — Дракон Кореи — не мой настоящий отец. Мы просто делаем вид, что это так. Это часть его фантазии о роли главы уважаемой семьи, — я все еще не могла вырваться из этой фантазии, даже в своей голове. — Я — одна из его смертных, — продолжила я. — У каждого большого дракона есть несколько, но Ён — коллекционер. У него было почти двести, когда я покинула дом.

— Двести? — потрясенно повторил Ник. — Хочешь сказать, что двести человек хотят, чтобы ими владел дракон?

— Тут кое-что больше, — сказала я. — Эти двести выбраны из тысяч желающих со всего мира. И ты в опасности, впустив меня. Мой отец постоянно меняет людей, когда они стареют и теряют его одобрение. Можешь представить, какое там состязание. Они ползут поверх друг друга ради его внимания, бьют в спину и пресмыкаются у его ног, отчаянно пытаясь получить его одобрение. Это отвратительно.

Просто ужасно. Я знала это, потому что, пока не стала старше, сама была такой.

— Но ты ему нравишься, — сказал Ник. — Он не стал бы так утруждаться, если бы не нравилась.

Я покачала головой.

— Ему нравится моя мама. Она — королева его зверинца. Она была Первой Смертной уже тридцать лет, и она все еще сильная. Ее единственный изъян — она не маг. Ён не мог это терпеть и заключил договор о разведении с одним из европейских драконов, чтобы исправить проблему.

— Погоди, — Ник поднял руки. — Договор о разведении? Он заставил твою мать быть с другим человеком?

— Не сам секс, — быстро сказала я. — Мама принадлежит Ёну, и все знают, что драконы не делятся. Все было сделано по почте, как разводят дорогой скот. Он получил образцы от лучших особей, которых смог найти, а потом нанял лабораторию генетиков проверить лучшую комбинацию. Целью было воссоздать мою мать, но лучше и с магией, но получилась я, — я рассмеялась. — Большое разочарование, как видишь.

Ник растерялся.

— Как ты можешь быть разочарованием? Ты же маг.