Ник взял дешевую шариковую ручку и прижал к бумажной салфетке. Он стал писать через миг, но я видела по тому, как дергалась его ладонь, что Ник ею не управлял. Движения Ника всегда были точными, как у хорошо настроенной машины. А тут он дергался, писал цифры на салфетке теми же каракулями, какие я видела в записях доктора Лиля.

— Забавно, — сказала Рена, когда он поднял ручку. — Что это значит?

— Понятия не имею, — сказал Ник. — Это написала ладонь, не я.

Я смотрела на цифры. Они выглядели знакомо, но я не могла понять, где раньше их видела.

— Я знаю! — сказала Сибил мне на ухо, ее голос отчаянно старался доказать, что она была еще полезна. — Это координаты в трех измерениях.

— Это координаты, — сказала я остальным за столом.

— Координаты чего? — спросил Ник.

— Места в городе, — Сибил вызвала карту СЗД. — Вот.

Она подсветила место. И я покачала головой.

— Этого не может быть.

— Чего не может быть? — Рена воодушевилась. — Где это?

У Рены была дополненная реальность, и Сибил вывела карту между нами. Ник все еще ее не видел, но мне нужно было все объяснять только одному человеку.

— Это место внизу, — я подвинула пальцами карту, добралась до красной точки. — Почти в миле под землей. В СЗД ничего не идет так глубоко. Там вода.

Ник воспринимал все это, хмурясь. А потом скривился.

— Постойте, — он двигал новой ладонью — точнее дал ей управлять им — вернулся к салфетке, где написал вторую линию цифр корявым почерком. — А это?

Сибил ввела цифры, как только они появились. Это тоже были координаты, но они не исправили проблему.

— Это все еще под землей, — простонала я, подвигая карту еще дальше. — Но в другом месте.

— Можешь попробовать снова? — спросила Рена.

— Нет, — сказал Ник, звуча раздраженно, как я себя ощущала. — Я не двигал ею и во второй раз. Давление двигалось, и цифры стали другими.

— Давление? — спросила я. — Какое давление?

Ник покачал головой.

— Я не знаю, как еще это описать. Ладонь как ладонь. Ощущается странно, ведь она не моя, но она не двигается, пока я ей так не скажу. Даже когда я держу ее на месте, давление в ладони движется, словно нить от воздушного шарика.

— Или игла компаса, — обрадовалась Рена. — Эта ладонь не создана для связи с искусственным усилением мозга, так что в ней нет сложной схемы. Но ей нужно как-то передавать информацию, и давление — это классика. Уверена, она указывает тебе на те координаты!

— Если она должна это делать, то она сломана, — злобно казал Ник, сжимая новую ладонь. — Потому что она все время дергается.

— Может, она не дергается, — я смотрела на карту. — Может, то, на что она указывает, движется.

— Невозможно, — сказала Рена. — Даже СЗД не движется так быстро.

— СЗД — нет, — согласилась я. — Но Узлы движутся.

Ник недоверчиво приподнял бровь, Рена была менее вежливой.

— Не смеши, — возмутилась она. — Узлы — городская легенда. Все это придумали, чтобы продавать туристам карты дороже.

— Нет, — резко сказала я. — Это настоящий феномен.

Я не могла винить их за недоверие. Узлы звучали странно, и знания о них были ужасно искажены туристическими компаниями. Но, хоть почти все истории о тайной сети постоянно меняющихся туннелей ниже канализации были ложными, Узлы были концептом, прочно укоренившимся в духовной теории, и только эту теорию я изучала хорошо.

— Ладно, все знают, что у всех духов есть владения, да? — я оглядела их, убеждаясь, что они все понимают. — Владения — то, где они правят, это место или концепт дают им силы. Для духа как Алгонквин это очевидно. Она — леди Великих Озер, и ее владение — озера. Становится сложнее, когда говоришь о сущностях, как Пустой Ветер, но общая идея всегда одинаковая. Физическое это место или концепт как «забытые мертвые», но у каждого духа есть ядро, которое их связывает, и вся магия, создающая их, может собираться вместе. Но СЗД немного иная. Как Пустой Ветер, она — концепт, идея города, где нет ничего запрещенного и все возможно. Но она и физическое место, город, в котором мы сейчас. Эта двойственность означает, что у СЗД есть физические владения и концептуальные. Пока что все понятно?

— Думаю, да, — сказал Ник. — Но я не понимаю, почему это важно.

— Важно, потому что она — смесь, — сказала я. — Духи земли привязаны к земле. С ними все так, как ты видишь. Но СЗД родилась из людей. Она — сумма всех наших мнений о том, что такое СЗД. Потому она может двигать здания, как кусочки паззла, а не полагаясь на силы земли, как другие физические духи. Она — богиня физического города и нашей идеи о городе. Когда это соединяется, получается место пересечения, и это — Узлы. Университет Мичигана три лаборатории выделил для изучения феномена. Это реально.