— Не глупи. Ты знаешь, что твой отец думает о Миротворце. Он не станет просить разрешения войти на его территорию. Мы купили дом за рекой в Виндзоре, Канада. Ничего вычурного, просто поместье у реки, но твой отец хотел быть ближе, пока этот бред не успокоится.

Просто купили дом у реки. Конечно. Потому что папа не мог просто остановиться в отеле.

— Я не могу описать, в какую опасную ситуацию нас поставило твое упрямство, — продолжила мама. — Если бы решала я, ты бы уже летела домой в Сеул. Это было бы самым простым решением, но снисхождение твоего отца к тебе не знает границ. Он уже постановил, чтобы тебя не трогали, пока не окажется, что ты не можешь выплатить долг.

— Да? — честь отца была основой моего долга, но я не ожидала, что он будет таким непреклонным в этом.

— Конечно, — мама подняла голову. — Слово твоего отца — его связь, но это плохо для тебя в этом случае. Все знают, что ты — сокровище Ёна, но теперь они знают, что между вами брешь. Его союзники видят в этом слабость, а его враги видят шанс использовать тебя как рычаг давления. Каждый из них может схватить тебя для своих целей. Из-за твоей глупой игры, твой отец почти не может ничего сделать, чтобы остановить это.

— Я не боюсь, — упрямо сказала я.

— А стоит.

Я хмурилась от угрозы, и мама вздохнула.

— Я знаю, что ты злишься на него, милая, — с мольбой сказала она, прижав ладонь к моей щеке. — Но твой отец старается сделать, как правильно для тебя. Даже рискуя собой. Я хотела бы, чтобы ты это видела.

Я вздохнула от ее прикосновения. Эта сторона мамы ранила больше всего: та, что полностью доверяла ее дракону и не понимала, почему я отказывалась так делать. Было приятно, хоть и больно и печально знать, что мама хоть не пыталась навредить мне. Она делала то, что считала лучшим. Жаль, что ее взгляды были искажены монстром-эгоистом, видящем в ней экспонат своей коллекции.

— Просто иди, — сказала я. — Прошу.

Мама погладила мое лицо еще раз, а потом повернулась на удивительно высоких каблуках и ушла, ее идеальные сияющие черные волосы покачивались с каждым шагом, пока она стучала по бетонному коридору.

— Я хочу знать, что это было? — спросил Ник, когда она ушла.

— Только если хочешь послушать о глупой семейной драме.

Это прозвучало более горько, чем я ожидала. Ник сдвинул темные брови.

— Нужна помощь?

Я удивленно посмотрела на него. Вопрос был простой, но никто еще не предлагал помочь с семьей. Никто не знал, какой была моя семья. Но, хоть было приятно поговорить с тем, кто был на моей стороне, я устала обсуждать папу.

— Ты уже сильно помогаешь, — сказала я ему с теплой улыбкой. — Но, хоть это раздражает, этот визит — хороший знак. Если папа послал маму вмешиваться прямо в мою жизнь, значит, мы справляемся.

— Или ты на самом деле в опасности, — отметила Сибил.

Я отмахнулась от ее тревог, а глаза Ника расширились, и я поняла, что Сибил сказал это не в наушнике, а в колонке телефона.

— Ты в опасности?

Я пожала плечами.

— Я всегда в какой-то опасности. Я живу в СЗД.

— Я не об этом.

Я была слишком грязной, чтобы плюхнуться на новый белый диван, так что просто опустила плечи, вздыхая.

— Это сложно. По многим меркам мой папа — идеальный дракон. Он убил своего отца и захватил его территорию, он беспощадно подавляет тех, кто выступает против него, у него есть детальные планы, как убить его врагов, и прочее, что делают тираны. Но он, как все знают, привязан к своим людям, а драконы в привязанности видят шанс.

Ник кивнул, словно полностью понимал это.

— Его враги придут за тобой.

— Попытаются, — сказала я. — Но, хоть я не хочу говорить хорошее об отце, он крутой дракон. Он не самый сильный, но он большой, старый, богатый, и у него большая поддержка людей. К нему не стоит лезть, и для меня это хорошие новости. Все, кто читали сказки, знают, что быстрее всего разозлить дракона можно, задев его вещи. И, хоть мне не нравится, я считаюсь его вещью. Меня зовут Опал Ён Э, что означает Опал Дракона на корейском.

— Но риск есть, — сказал Ник. — Иначе твоя мама не предупреждала бы тебя.

Возможно. Риск был всегда в делах с драконами, но мама точно преувеличила опасность, чтобы я в страхе побежала к папуле. Но я не стала давить на Ника и этой частью семейной драмы, так что я продолжила:

— Все будет хорошо, — сказала я. — Ён правил Корейским полуостровом полторы тысячи лет. За это время, конечно, появилось много врагов, но они лаяли на него задолго до моего рождения и вряд ли закончат после моей смерти. Он справится. Меня больше переживает то, сколько времени заняла мама. У меня встреча с Питером через полчаса, а я еще не была в душе.

Ник напрягся от упоминания имени Питера.

— Я тогда пойду.

— Я тебя не прогоняю, — быстро сказала я. — Можешь оставаться, сколько хочешь. Мне просто нужно…