Я кивнула для себя и для нее. Во всем безумии я почти забыла о бое Ника этой ночью. Вспомнив, я еще меньше захотела отдавать отцу силы, ведь это утомляло меня. Я не знала толком, но арена Геймскипера точно не была местом, когда я хотела идти без магии. Но мне нужно было накормить его магией, и доктор Ковальски была тут…

— Ладно, сделаем это.

— Отлично! — наставница потирала ладони. — Делай это медленно, пожалуйста. Я хочу видеть, как именно ты меняешь магию.

Я кивнула и подняла ладони, сосредоточилась на теле отца, ведь его призрак меня нервировал. Наша связь была в моем разуме, так что не было важно, куда я направляла ладони, это было делом принципа. Я хотела ощущать, что исцеляла отца по-настоящему, а не наклеивала пластырь на рану, которая могла никогда не закрыться.

Но эти мысли только усложняли тяжелую работу, и я отогнала их, потянулась к теплой магии сада, закрыла глаза и приняла воспоминание об огне.

Глава 7

Я смогла передать магию отцу три раза за следующие два часа. Я не думала, что получится, но, как доктор Ковальски предсказала, процесс становился легче, чем больше я это делала. Это все еще утомляло, но присмотр доктора Ковальски воодушевлял меня стараться, и это помогало смягчить напряжение. Она обильно хвалила меня, и это было огромным фактором.

Что я могла сказать? Похвала от властных лиц была новым опытом для меня. И я была готова утомлять себя ради этого, потому что даже после второй передачи, когда я уже была готова упасть, я как-то умудрилась совершить третью.

Это сработало. Когда я рухнула кучей, папе было намного лучше. Его физическое тело уже не видело как пациент с раком, и его дымчатый облик не просвечивал, ветер меньше трепал его. Его настроение тоже улучшилось. Я не понимала, каким вялым и сентиментальным он стал, пока он не выпрямился и не посмотрел свысока, как гордый дракон, которого я помнила. Это вызвало смешанные ощущения, ведь его слабость и уязвимость позволили нам поработать над нашими проблемами, но все равно было приятно, что отец уже не выглядел как при смерти.

Его новый пыл сделал его полезнее. Он не только смог, вернувшись в тело, закончить прополку сада, пока я тяжело дышала на земле между передачами, но и поднялся на чердак, где была запасная спальня — она же кладовая — доктора Ковальски. Хорошо, ведь я не знала, как мы с доктором К. несли бы его поверх всех коробок, которые она собрала перед кроватью. К счастью, папа вернулся к прежней ловкости. Он перепрыгнул препятствия, вытянулся на пыльном двойном матраце, лишь немного кривясь.

— Вот так, — он поднялся облаком дыма из своей груди, как только тело улеглось. — Я должен быть в порядке на вечер.

— Ваше тело будет тут идеально защищено, — сказала доктор Ковальски с лестницы, которая была слишком узкой и хлипкой, чтобы выдерживать больше одного человека за раз. — Никто не придет сюда без разрешения СЗД, кроме Великого Пророка Хартстрайкеров, а он появляется только по вторникам за овощами.

Отец нахмурился от этой новости.

— Ты не должен оставлять тут тело, если не хочешь, — шепнула я.

— Нет, — Ён покачал головой из дыма. — Мне лучше, чем было, но все, что я сказал до этого, остается правдой. Пока я не наберусь сил, чтобы выступить против другого дракона, это самая безопасная форма. И хороший шанс потренироваться.

Я моргнула.

— Тренироваться?

Отец усмехнулся, дым не смягчал его хищные зубы.

— Я не слышал о драконе, который мог покидать тело, раньше. Если я смогу пережить это испытание и сохранить способность покидать тело, я получу новое стратегическое оружие, которое никто из врагов не будет ожидать.

Я фыркнула.

— Только дракон может сделать оружием облик из дыма.

— Поражение не должно быть напрасным, — мудро ответил Ён, двигаясь среди коробок. — То, что можешь выжить, делает тебя сильнее. Потому старые драконы самые опасные.

Я закатила глаза. Да, отец стал прежним. Но если ему было удобно, так и быть. Было уже полтретьего, обычная утренняя тренировка затянулась на два с половиной часа. Обычно СЗД появилась бы уже проверить меня, но я не слышала даже шепот от своей богини, так что она вряд ли придет. Странно, ведь она просила взять ее с собой на бой этой ночью, но ладно. Она была духом, так что могла делать, что хотела. А я собиралась поесть и уйти отсюда.

Радоваться казалось неправильным. Хоть будет страшно смотреть, как Ник бьется на арене за свою жизнь, это был мой первый выходной за два месяца. Я уже потеряла два с половиной часа, и я не собиралась тратить ни секунды больше. Я съела салат, который для меня приготовила доктор Ковальски, так быстро, как только могла, и побежала в свою квартиру переодеть джинсы… на другие джинсы, ведь одежда, которую давала мне СЗД, была всем, что у меня было.