— Я ценю то, что вы прибыли подготовленными, — он отклонился в кожаном кресле. — Но что заставило вас думать, что я что-то продаю? Я создаю развлечения, а не торгую в магазине.

— Развлечение тоже бизнес, — низкий голос отца был гладким и опасным, как шелковая нить для удавки. — Если вы знаете, кто я, вы знаете, что я — коллекционер. Как любой хороший коллекционер, я готов платить за качество, а у вас есть то, чего я хочу.

Я чуть не вздрогнула. Когда мы проходили эту часть раньше, я говорила, что это звучало слишком сильно. Обычно в переговорах говорить сразу «Я хочу это» было худшим ходом. Когда я указала на это отцу, он сказал, что я не понимала. Мы были тут не ради хорошей цены. Мы прибыли спасти Ника, и заявление о намерениях показывало, что мы не шутили. Логика папы была «если не можешь уйти, шагай с силой». Я все еще не была уверена, что соглашалась с этим, но Геймскипер хотя бы слушал.

— Вы явно хотите это сильно, раз пришли лично, — сказал мужчина, от которого пахло кровью, его голос урчал в предвкушении. — У меня есть догадка, но я хочу услышать от вас. Что же вы хотите?

— Человека, Николу Коса, — ответил отец без колебаний.

Не такой ответ ожидал Геймскипер.

— Кос? — повторил он, его простое лицо вытянулось от удивления. А потом он посмотрел на меня, нахально улыбнулся. — Ах.

Мне не нравилось, как он сказал это. Мне не нравилось ничто в этом человеке или этом месте. Если бы жизнь Ника не зависела от меня, притворяющейся послушной смертной дракона, я бы сказала ему слова, которые он не забыл бы. Я с трудом скрыла эмоции на лице и сдержала рот закрытым. Подвиги Геракла были не такими тяжелыми, как это, особенно когда отец погладил мою голову, словно я была собакой.

— Моей дочери он понравился, — сказал Ён, ясно давая понять, что он считал это глупостью, но что делать? — К счастью, у меня есть средства, чтобы потакать ей. Я хочу купить контракт Коса. Назовите цену.

— Ее нет, — ответил Геймскипер. — Злой Пес не продается.

Ён хищно улыбнулся.

— Все продается.

Геймскипер рассмеялся.

— Не корми меня этим. Я знаю твою историю, Ён из Кореи. Ты — кукла своей дочери. Все в СЗД знают, что ты чуть не убил себя из-за нее. Кос сделал ту же ошибку, так он попал в мои руки после того, как годы был в бегах, — Геймскипер посмотрел на меня. — Что в тебе такого? Ты даже не милая.

Я хотела закатить глаза. Почему они всегда цеплялись к моей внешности? Это было ленивым оскорблением, это не действовало. Папа говорил и не такое всю мою жизнь, но то, что другой оскорбил мое лицо, разозлило его.

— Моя дочь — драгоценность, — прорычал Ён. — Мнение стервятника со дня ямы, как ты, ничего не значит.

— Но что-то значит, раз ты злишься, — ответил Геймскипер с усмешкой. — Но спасибо, что доказал мои слова. У всех есть то, чего не купить деньгами. У тебя — твой камешек. У меня — Кос.

— Это другое, — Ён все еще рычал. — Опал — моя единственная дочь. Коса ты сам назвал псом. Ты можешь найти другого чемпиона, который хочет сражаться.

— У меня было много чемпионов, — Геймскипер не переживал из-за рычания дракона. — Но есть лишь один Злой Пес, — он склонился над столом. — Знаешь, что он сделал?

Отец взглянул на меня, но я тоже не знала, о чем говорил Геймскипер. Я знала, что Ник работал на него, выполнял грязную работу, а потом бился на его арене, но он не рассказывал мне детали, и я не хотела знать. Мне не нравилось слышать, что Ник страдал или творил ужасные вещи. К счастью, нехватка моих знаний не была важна. Хоть Геймскипер задал вопрос, он решил сам и ответить на него.

— Он ушел, — сказал он, глаза сверкнули во тьме. — Я спас его с улицы. Дал ему его пистолет, имплантаты и обучение. Я сделал его таким, какой он сегодня, а он отвернулся от меня. Когда он стал строить себе имя, он бросил контракт, разочаровал фанатов в ночь боя и пропал без слов. Когда я посылал людей за ним, он убивал их. Он чуть не убил моего лучшего мага Коффмана в этом году за то, что тот попался ему на пути.

Я судорожно вдохнула. Он не сообщил ничего нового, но я не думала об этом в таком ключе. У него Ник звучал как монстр. К счастью, отца нельзя было так просто пошатнуть.

— Я не подумал бы, что это тебя беспокоило бы, — он склонил голову. — На твоей арене людей держат контракты, чтобы они бились насмерть. Ты точно не ждешь верности.