— Дальше, — раздражённо сказала Эмили. — Как предсказывал сэр Мирон, сломанная печать Мерлина создала глобальный кризис. Как эпицентр разлома, СЗД задело сильнее всего, но у нас есть отчеты об опасно поднявшихся уровнях магии по всему миру.

— Опасно? — сказал Джулиус. — Насколько опасно?

— Зависит от того, где вы были, когда это случилось, — сказал Мирон. — Не всем повезло с зачарованным бункером неподалёку. Но, хоть уровень маги высокий, это не будет убийственно для здоровых личностей. Очень неприятно, да, но не смертельно. Опасность, о которой говорит генерал Джексон, больше долгосрочная проблема, — он взглянул на сияющие частички, поднимающиеся с земли снаружи. — Это похоже на ночь, когда магия вернулась, но сильнее. Насколько сильнее — зависит от местной магии, но я видел показатели на двести-триста процентов выше нормы.

— Но люди должны справиться с этим, — сказала Марси с полным ртом. — Мы не создали новую магию. Все было тут до засухи, и тогда люди хорошо справлялись.

— Да, — признал Мирон. — Но, хоть объем тот же, большая часть магии тогда была связана с природой, а не обрушилась разом на головы людей. Мы не знаем, испытывал ли мир раньше поток такой силы, но ни один живущий человек точно еще не ощущал столько свободно парящей магии. Если они не смогли убежать в зачарованное убежище, новые манифестации неизбежны.

Джулиус побледнел.

— Манифестации?

— Он про новых магов, — объяснила Марси. — В ночь, когда магия вернулась, много людей с правильной комбинацией ген вдруг смогли использовать магию. Многие из них сожгли себя в первый час. Еще часть сошла с ума. Лишь несколько справились с изменениями. А позже, когда маги начали рождаться и медленно познавать свои силы, магия перестала быть смертельным приговором.

— И ты говоришь, что это повторится, — закончил Джулиус, хмурясь. — Но разве те, кто может быть магами, не стали такими уже?

— Все, о ком мы знаем, — властно сказал Мирон. — Но мы так и не поняли комбинацию ген, которая дает людям способность сознательно управлять магией, потому что размах огромен. Половина человечества обладает хотя бы одним качеством для магического потенциала. В теории, те, кто не смог стать магией, потому что не обладали фундаментальной способностью, но только из-за того, что уровень магии был ниже, чем они могли дотянуться. Теперь магия лезет к ним, и это может измениться.

— Мы можем увидеть новую волну магов! — сказала Марси. — Если они не сойдут с ума, конечно. Но все знают теперь, что магия реальна, так что переход должен быть мягче.

— Хорошо для них, — сказала Эмили. — Но ситуация тут и сейчас не такая. У нас нет официальных измерительных приборов в СЗД, но, судя по виду, Мирон оценил магический уровень выше, чем в остальном мире.

— На тысячу процентов выше нормы, — согласился Мирон. — Может, больше.

— Потому нам нельзя наружу, — закончил Ворон, повернувшись на плече Амелии, недовольно глядя на наслаждающихся Призрака и СЗД. — Настоящие смертные духи могут валяться в той магии, но все мы заперты. Даже я не могу лететь в такую бурю.

— Ничто не может лететь, — гневно сказала генерал. — Я связывалась с нашей воздушной базой в Канаде с шести утра. Они не могут ничего направить на расстоянии пятидесяти миль от СЗД из-за магического вмешательства. Самолеты, вертолеты — бесполезны. Даже спутники не видят сквозь сияние магии, поднимающееся отсюда, и это проблема, потому что без глаз мы не видим, что делает Алгонквин.

— Так отправьте одного из Смертных Духов, — сказала Челси. — У них нет проблем, а нам нужна информация.

— Я пытался, — сказал Мирон. — Но, боюсь, мой дух не в состоянии… с нынешней средой…

— Он не может их попросить, потому что они пьяны, — закончила Амелия. — Они так опьянены магией, что не знают, где верх, везунчики.

Челси мрачно посмотрела на нее.

— Удивлена, что ты не с ними.

— Я была бы, если бы могла, — с болью сказала Амелия. — Но, как Ворон, я — гибрид, так что не могу насладиться ситуацией. Если бы я вышла туда, меня раздавило бы, как вас. Разведчик из меня не выйдет.

Мирон повернулся к Марси.

— Я надеялся, что тебе больше повезет с Призраком. Он был в такой магии раньше, и он кажется более дисциплинированным. Когда я прошу ее помочь, СЗД только смеется и говорит мне выйти и поиграть.

Марси понимала важность его просьбы, но не хотела мешать Призраку радоваться. Дело было срочным, и она с неохотой потянулась ментальной рукой, сжала связь с Пустым Ветром. Едва она коснулась связи, поток счастья чуть не смыл ее. Ладони Призрака сжали ее разум и потянули, чтобы она вышла и искупалась в шикарной магии с ним. Это так пьянило, что она встала раньше, чем поняла, что она делала.

— Вряд ли он справляется лучше СЗД, — сказала она, мягко вылезая из хватки опьяненного духа. Она села. — Но это уже должно заканчиваться. Который час?