— Не нужно никого терять, — прорычал Джастин. — Мы никогда не ладили, но я знаю, что тебе нравится Джулиус. Я не могу выполнять работу из-за тебя, но ты можешь искупить вину.

Его зеленые глаза посмотрели на Бетезду, стоящую спиной к ним, глядящую радостно на бой снаружи.

— Все те разы, когда ты ударяла меня, я не ощущал на тебе ее магии. Нет принуждения, тебя ничто не держит, кроме старого долга, — он посмотрел на нее, сжал кровавые кулаки. — Борись, Челси! Разбей то, чем она тебя держит. Освободись и спаси своего идиота-брата с мягким сердцем, пока еще не поздно!

Руки Челси задрожали на его ранах, а потом она сжала сильнее.

— Я не могу, — прошептала она, не глядя в его глаза. — Я не могу с ней биться. Прости. Мне очень-очень жаль.

— Ты жалкая, — Джастин оскалился и оттолкнулся от пола. — Похоже, мне придется…

Челси отпустила перерезанную артерию у его колена. Он потерял много крови и через секунды кровотечения потерял сознание. Она прижала ладонь к ране, когда он обмяк, ее грудь вздымалась. Она позвала Фриду.

Помощница Бетезды тут же пришла. Как и Фредрик, что не должно было удивлять. Он всегда был самым буйным из ее Ф, и самым хитрым, потому он и был все еще жив.

— Мы заберем его в лазарет, — сказала она, указывая им, где держать Джастина, чтобы он не потерял еще больше крови. — Вы его держите, я буду резать.

Они сразу же так сделали, но, пока Фрида слушалась без слов, с Фредриком было не так просто.

— Кто это сделал? — прошептал он, хмуро глядя на Конрада, стоящего рядом с Бетездой у дыры, которую Джулиус и Грегори оставили в горе. — Это…

— Нет, — Челси вытащила свой меч. — Это была я.

Боль и шок в глазах Фредрика были невыносимыми, и Челси отвела взгляд, сделала то, что она делала шесть веков. Она рассекла воздух своим Клыком, создав квадрат, дыру в мире, которая вела в лазарет.

Как всегда, удар был идеальным, но, хоть она знала лучше, Челси невольно бросила взгляд на дыру в горе, где идиот-щенок, который стал ее любимым братом, был прижат к земле. Прижат и умирал, как другие.

И это снова была ее вина.

Эта горькая правда была последней соломинкой. Челси отвернулась со сдавленным звуком, закрыла глаза, пока они вчетвером переносились в лазарет посреди работников.

* * *

Бетезда позволила себе тихо вздохнуть с облегчением, когда Челси ушла. Она сильно использовала это орудие в последнее время, уже переживала, что сломает ее. Даже у Челси были пределы. Она подумывала, что с этим делать, когда другая неприятная проблема подняла уродливую голову.

— Мне это не нравится, — прорычал Конрад, хмуро глядя на болезненный односторонний бой внизу. — Грегори убивает его.

— В том и смысл, — раздраженно сказала Бетезда. — Я делала дыру в горе не для того, чтобы оставить работу незавершенной. И я думала, что ты любил дуэли.

— Это не дуэль, — сказал Конрад, указывая пальцем на окровавленный песок, где Грегори терзал Джулиуса, как безумный. — Это плохо сделано, Бетезда, — он оглянулся туда, где пропала Челси. — Все это.

— Ты же не будешь снова жаловаться из-за своей сестры?

— Челси сама виновата, — сказал Конрад. Судя по его голосу, он думал, что она это заслужила. Бетезда не зря выбрала его своим рыцарем. — Но я говорил о Джастине.

— О, он будет в порядке, — она рассмеялась. — Он крепче тебя. Он просто порой глупит, и ему нужна строгая рука, которая вернет его на верный путь.

— Но в том и проблема, — Конрад холодно посмотрел на нее. — Я не уверен, что ты знаешь, что нынче верный путь.

— Не начинай, — прорычала Бетезда. — То, что ты приложил руку к такому контракту, уже плохо, но я все еще твоя мать, и я делаю это ради всех нас. Слабость Джулиуса погубила бы весь клан.

Хмурый взгляд Конрада не дрогнул.

— Разве?

Бетезда оскалилась, но, как всегда, Конрад будто не заметил.

— Я подписал контракт Брогомира, потому что ты проиграла, — он повернулся к бою. — По своему же указу, это делает тебя недостойной правления. Ты все еще моя мать и часть лидерства этого клана, потому я продолжил защищать и поддерживать тебя, несмотря на твой статус побежденной. Но есть грань, Бетезда. Ты никогда не была благородной, но бить Джастина в спину, потому что он выполнял свою работу? Посылать Грегори калечить ребенка двадцати четырех лет, который не отбивается? — он покачал головой. — Это слишком. Даже для тебя.

— Вижу, неделя измен продолжается, — прорычала Бетезда, выпрямляясь во весь рост. — Но ты поздно опомнился, Конрад. С этим поражением глупая хватка моего младшего сына на цивилизованных драконах будет навеки сломана. Они не последуют за ним после того, как его одолел Грегори, который даже не смог выстоять против человека, — она рассмеялась. — Это низко, но это то, что я ожидала от Джулиуса. Он — ничто без помощи.

Конрад покачал головой.

— А у кого-то из нас в его возрасте было иначе?