Марси не очень нравилась вежливость старого дракона, но кровожадность в сияющих зеленых глазах Конрада объясняла, чего он хотел. Грегори явно это понял, потому что стал метаться в хватке крупного дракона, как пойманный угорь.

— Это не моя вина! — заорал он, безумно хлеща хвостом. — Это был справедливый вызов! Он не отбивался!

— Это был его выбор, — холодно сказал Конрад. — А у тебя был свой. Ты мог убить его и забрать то, что хотел, быстро и с достоинством, как настоящий дракон. Но ты решил извалять хорошее имя клана в грязи в процессе, растягивая это позорное избиение.

— Но это не так! — завопил Грегори. — Я пытался его убить, он просто не умирает!

— Это делает твою ситуацию даже хуже, — прорычал Конрад. — Мы все видели момент, когда Джулиус решил не бежать и не сражаться. Не важно, было ли это мудро. Важно то, что даже на грани смерти он не дрогнул. Эта решимость заслуживает уважения. Ты же не смог убить мелюзгу, которая не отбивалась. Это делает тебя неудачником и позором, — он широко улыбнулся, показывая стену зубов, которые сверкали ослепительной белизной в полуденном солнце. — Хартстрайкеры умирали и за меньшее.

— Но это была идея Хартстрайкер! — сказал Грегори, его паникующее лицо отражалось в блестящих клыках Конрада. — Матушка приказала мне убить Джулиуса и спасти клан!

Обвинение прогремело над пустыней, как выстрел. Марси не сомневалась, что Бетезда это сделала, но Конрад только пожал плечами.

— И что? — сказал он. — Если ты сделал это по приказу Бетезды, это еще одна неудача. Если ты врешь, ты опозорил нашу мать, втянув ее имя в свой позор. В любом случае, тебя ждет смерть.

— Ты не можешь! — взревел Грегори. — Я сделал это для Хартстрайкеров!

— Если так ты помогал клану, думаю, нам безопаснее без тебя, — спокойно сказал Конрад. — Но, хоть твои действия были сегодня глупыми и постыдными, привилегия сильных быть милосердными.

Это вызвало гнев Грегори, хот он и был в ужасе.

— Милосердие? — завизжал он. — Не говори, что жалкий хороший дракон повлиял и на тебя!

Конрад фыркнул, послав черный дым в лицо Грегори.

— Не смеши, — сказал он, пока Г кашлял. — Думаешь, это началось с мелочи, как Джулиус? Мы с Челси всегда были милосердными. Иначе почему вы все еще живы?

Это заткнуло Грегори. Вся пустыня молчала. Даже драконы, глядящий из теней горы, застыли, сотни немигающих больших зеленых глаз тихо смотрели на песок.

— Как я и говорил, — продолжил Конрад, — привилегия сильных — проявлять милосердие, и раз ты был сильным дополнением клана много лет в Южной Америке, я решил предложить тебе выбор в смерти. Ты можешь или сразиться со мной и умереть с честью, от ран, как и должен дракон, или ты можешь убежать и жить до конца жизни, как трус. В любом случае, твое время Хартстрайкера подошло к концу. Ты уже покинул клан. Если сразишься со мной сейчас, твой статус будет восстановлен после смерти, а твой труп будет сожжен как Хартстрайкер. Если убежишь, будешь изгнан. Твое имя будет вычеркнуто из наших рядов, и каждый дракон, который встретит тебя отныне, будет знать тебя только как неудачника и изгоя. Если ты ступишь на земли Хартстрайкер снова, тебя убьют быстро, как любого нарушителя. Так скажи, Грегори Уже-Не-Хартстрайкер, какую смерть ты предпочтешь? Твоя жизнь или твоя гордость и статус как дракона? Ты будешь мертв для нас навеки, но такова цена за предательство клана.

Когда он закончил, было ясно, что Конрад уже говорил не только с Грегори. Последнее предложение было адресовано драконам, которые смотрели с горы. Но, хоть чемпион уже не смотрел на него, Грегори уже обмяк в когтях Конрада. На миг Марси была уверена, что он спасет брата от мучений и перережет его горло огромными когтями. Но, когда Конрад повернулся, чтобы добить его, оранжевый дракон стал двигаться, его длинное тело двигалось, как змея в броске, он взлетел и устремился прочь так быстро, как только могли его нести крылья.

Конрад смотрел ему вслед с сильным разочарованием, а потом повернулся к горе.

— Он сделал свой выбор, — объявил он, голос отражался от камня. — Отныне Грегори изгнан. Любые с местью или долгами смогут разобраться с этим в свое время, но его время Хартстрайкера завершено. Любой дракон, которого это не устраивает, может решить проблему со мной.

Он притих, угроза повисла в воздухе, но ничто на горе не двигалось. Когда стало ясно, что никто не бросит ему вызов, Конрад сложил крылья и склонился. Когда он выпрямился, он держал маленькую почерневшую кучку когда-то синих перьев. Она была такой сжавшейся, что Марси не сразу узнала в кучке Джулиуса, пока Конрад не взлетел, прижимая изломанного брата к гладкой белой броне на груди, огромные крылья несли их обоих к горе.

— Он будет в порядке? — прошептала она, сжимая кулаки так, что ногти вонзались в ладони.