— Тогда сможешь легко построить другую, — сказала Алгонквин, кровавая вода поднялась вокруг нее, как вращающееся лезвие. — Мы — духи. У нас есть время.

Ворон издал недовольный звук. Но Эмили молчала. Она стояла неподвижно, смотрела на свое отражение в пустом лице Алгонквин, клинок из воды кружился все быстрее и ближе. Она уже готовилась выстрелить в Алгонквин, надеясь, что это разорвет ее на кусочки так, что она будет восстанавливаться месяц, когда неожиданный голос сказал:

— Не нужно это тратить.

Вода пошла рябью, и Алгонквин повернулась к Мирону, все еще лежащему на животе в грязи под щупальцем Левиафана.

— Что ты сказал?

— Твою работу не стоит тратить, — повторил маг, голос был напряженным от веса щупальца. Алгонквин заинтересовалась, убрала взмахом пальцев черное щупальце, направилась вниз по склону холма, как вода, села на корточки перед магом с внимательным видом.

— Объясни.

— Да, твой дух пострадал, — Мирон стряхнул с одежды траву, грязь и слизь щупальца, поднимаясь на колени. — Но я изучал это все время. Думаю, я могу помочь справиться с ущербом.

— Ты? — сказала Алгонквин, с голоса практически капало презрение. — Как ты можешь мне помочь?

Мирон нахально посмотрел на нее. Похоже, маги рождались с этой уверенностью.

— Потому что это — Смертный Дух, и я — единственный смертный из живых, кто работал с духом раньше. Марси Новалли была слишком наивна, чтобы скрыть своего кота иллюзиями, так что я мог изучать его каждую секунду, пока она не смотрела. Я смог рассмотреть магическую структуру и природу связи между ними. Я могу применить эти знания, чтобы помочь тебе восстановить ущерб, который они нанесли твоему духу, и привязать его правильно, когда он поднимется.

— И ты станешь новым Мерлином, — закончила Алгонквин, ее вода ярко мерцала, она радовалась возможности. Эмили с трудом сдерживала гнев.

— Грязный предатель, — прорычала она. — Не помогай ей!

— А кому помогать? — спросил Мирон, стирая грязь со щеки с ненавистью в глазах. — Тебе? Ты была готова отдать наше будущее духу смерти, потому что он поднялся первым. То, что Алгонквин создает тут, не может быть хуже духа, который призывает армии призраков людей. Она все равно это сделает. Если я помогу ей, я буду хоть немного влиять на финальный результат. И я буду жив.

— А это важнее всего, — прорычала Эмили, с отвращением глядя на него. — Вряд ли тебе есть дело до того, какого духа она делает. Ты просто хочет шанс стать Мерлином.

— Не нужно говорить так, будто это мерзко, — Мирон поднял голову. — Мы оба знаем, что Марси Новалли была случайностью. Я раскрыл концепт Мерлинов. Я проводил исследования, тренировал себя. Она получила Смертного Духа, потому что была в верном месте в правильное время. Но, хоть ты, может, и рада умереть на поле ни за что, я не буду выбирать смерть вместо положения, к которому стремился всю жизнь. Может, это и будет дух Алгонквин, но я — Мерлин, какого мир заслуживает, и, в отличие от Новалли, я знаю, что делать со всей этой силой.

— Использовать для нее, — Эмили кивнула на Алгонквин.

— Ты была готова работать с Хартстрайкерами, — напомнил Мирон. — Я не вижу разницы. Дух или дракон, все они считают нас мусором, и после бардака на горе Хартстрайкер я лучше попробую шансы с озером.

— Хорошо сказано, — проурчала Алгонквин, протянула ладонь и воды, чтобы помочь Мирону встать. — Как приятно встретить разумного человека. Твоей помощи будут рады, Мастер Лабиринтов, и если ты сможешь вернуть моего Смертного Духа по графику, я дам тебе первым попробовать связь. Справедливо?

— Вполне, — Мирон принял ее помощь, чтобы подняться.

Эмили бросилась к нему. Черные щупальца Левиафана поймали ее, не дав коснуться мага, но это не помешало Эмили кричать на бывшего напарника:

— Завистливый идиот! — ревела она. — Смысл поиска Мерлина был в том, что мы сможем поравняться с такими, как она, а не присоединяться к ним. Она только использует тебя, чтобы получить то, что хочет!

— Как и все, — заявил Мирон. — Так делают умные существа. Мы используем окружение, чтобы получить то, чего хотим. Все, кроме тебя. Тебе дали почти бессмертие, а ты потратила его, играя мученицей за человечество. Раньше я думал, что это благородно, но теперь вижу, что это просто трата времени, — он покачал головой. — Мне надоело, Эмили. Надоело играть миротворца с тобой и твоей птицей, пока мои мечты топчет ребенок и ее нахальный кот. В этот раз я заберу то, чего хочу, — он повернулся к Алгонквин. — Дай мне свободный доступ к твоей магии, и я устраню ущерб, которые нанесли девчонка и ее мерзость твоему духу, за месяц. Плевать, если придется собирать его вручную, я буду первым Мерлином.

— Не сомневаюсь, — Алгонквин выпрямилась во весь рост. — Приветствую в команде, сэр Мирон. Но что насчет твоей бывшей напарницы? Есть просьбы? Утопить ее или…

— Не убивай ее.