Мозг Джулиуса перестал работать. После ужасного дня без остановок радость из-за того, что он мог получить то, чего так долго хотел, была слишком сильной. Он не мог выдержать, не мог даже осознать это, так что не пытался. Было куда проще сдаться и позволить телу делать то, чего оно хотело, то есть — схватить Марси и поцеловать в ответ.

Это было верным выбором. Как только он сдался, сомнения и смущение пропали, и все стало ощущаться прекрасно и идеально правильным. Больше не было драконов, опасности, только теплое тело Марси возле его, он сжимал ее сильнее, вздыхая от радости, когда ее теплые ладони запутались в его волосах. Даже воздух, который он вдыхал, был наполнен ею: головокружительная смесь мела, магии и чудесного запаха самой Марси, который был для него как дом больше, чем даже знакомый запах его комнаты. Она была всем хорошим в мире для него: его драгоценная подруга, надежная союзница, гениальный маг, и она была с ним тут. Сама решила быть рядом с ним, как всегда было, и он любил ее за это.

Осознание было до боли очевидным, но все же ударило Джулиуса кулаком по животу. Он любил ее. Не как друга, союзника или в головокружительном потоке возможностей, к которым вел поцелуй, а во всем. Он любил Марси во всех пониманиях этого слова — и это было уже давно — и эта внезапная правда была самым ужасным и чудесным, что Джулиус ощущал в своей жизни. И только это было достаточно важным, чтобы пробиться сквозь дым его восторга и заставить его вспомнить две критичные детали в их ситуации: Марси была ужасно пьяна, и Челси все еще была в комнате.

Во второй раз за пару минут Джулиус был уверен, что взорвется. Но в этот раз не от радости. Он отпрянул от Марси, она растерянно заморгала.

— Что?

Обида и отказ в этом вопросе пронзил его глубже ножа. Он поспешил объясниться, пока она не поняла это не так.

— Мы не можем это сделать, — тихо сказал он. — Я хочу. Правда. Но мы не можем сейчас. Ты слишком пьяна, чтобы знать, что ты делаешь, и не так это, — он указал на их двоих, — должно быть.

Он притих, надеясь невольно, что этого хватит, ему не придется делать все неловким, объясняя подробнее. Ему не нужно было переживать. Даже пьяная, Марси всегда быстро соображала. Он видел, как крутились ее шестеренки, пока она обдумывала его логику, а потом она уткнулась лицом в его грудь.

— Мне будет стыдно из-за этого завтра, да?

— Надеюсь, нет, — Джулиус поцеловал ее макушку. — Мне не будет.

Она мягко рассмеялась.

— Ты самый хороший дракон.

Ее невнятная речь убедила его, что он принял верное решение, но, хоть она не звучала расстроено, она ничего больше не сказала. Джулиус начинал переживать, что задел ее чувства, и она просто молчала, когда он ощутил тихий храп, дрожащий у его груди.

Глупая улыбка появилась на его лице. Не важно, сколько раз это случалось — и он пылко надеялся, что в будущем будет еще много раз — он никогда не привыкнет к чудесному ощущению Марси, спящей на нем. Это было высшим проявлением доверия, и факт, что она делала это так легко, поднимал больше эмоций, чем Джулиус мог вынести. Он все еще пытался разобраться с ним, когда поняла, что стоило что-нибудь сказать сестре.

Челси умела пропадать, когда он отворачивался, Джулиус надеялся, что так было и теперь. Не повезло. Когда он оглянулся, Челси была там, где и до этого, прислонялась к стене у его шкафа, глядя на экран телефона.

— Надеюсь, вы остановились не из-за меня, — сказала она, не поднимая головы.

— Не только, — признался Джулиус, надеясь, что его лицо было не таким красным, как ощущалось. — Так, кхм, что теперь делать?

— Что хочешь, — она пожала плечами. — Я просто буду тут. Не буду мешать.

Он уставился на нее.

— Ты будешь стоять там, пока я сплю?

— Да, — Челси подняла голову, бросила на него испепеляющий взгляд. — Может, я не ясно выразилась до этого, но я тут, чтобы тебя не убили во сне. Я не могу защищать тебя из коридора, да? И не важно, ведь у тебя нет двери, но если ты остаешься тут, то и я буду тут, — она снова посмотрела на телефон. — Просто ложись и отдыхай. Никто не подойдет к тебе, пока я рядом, и ты забудешь, что я тут, через миг.

Джулиус был уверен, что это не произойдет.

— Челси, я не могу спать, пока ты смотришь на меня, — и теперь она напомнила ему о ситуации с дверью, он не думал, что мог спать тут, даже если бы она не смотрела. Он подозревал, что мог попросить работников повесить на входе штору или хотя бы принести ему еще матрац, но даже если они все исправят, они втроем не могли удобно устроиться в его комнатке. — Это глупо, — наконец, буркнул он.