Что же с ним самим случилось, едва Генри позволил себе выразиться в таком ключе и Тим был готов навалять братцу за его дурь.

Послышался женский смех, и герцог сразу узнал, кому так весело. Жаннет и Вассет, две фаворитки брата, соперничающие за его постель и сердце. Первое Генрих эксплуатировал регулярно, а с любовью у него как-то туго. Жаль, что пока не настал такой момент и брат не встретил свою женщину. Он ведь неплохой человек. Вседозволенность развращает любого, а у короля искушений больше, чем у кого-либо. А как монарху Генри нет цены. Сколько раз Брас вместе с братом просиживали до самого утра в кабинете, решая государственные вопросы.

А что касается угроз родственничка. Пожалуй, на следующий день рождения брату стоит подарить золотую лопатку и ведерко. Не дурак, сразу поймет, что к чему.

Нужно поговорить с Люсильдой Грэм. Теперь маг точно знал, что у них ничего не получится. Наверное, подсознательно Тимур ощущал это и раньше, а потому откладывал помолвку, на которую не раз намекала женщина. Магу было жаль её, помогавшую ему восстановиться. Люси ведь действительно много сделала для него. Однако только рядом с Фостер Тим понял, что способен полюбить и жизнь заиграла другими красками.

— Ладно, — король ухмыльнулся как ни в чем не бывало и похлопал взрывного братца по плечу. — Пошли, пока девчонки не начали таскать друг друга за волосы. Мои любят играть и соревноваться. Но боюсь, твоя Фостер может не понять юмора и приложить их всех по полной.

— У нее не так много магии, — заметил Тим.

Слово брата твоя приятно легло на сердце. Он ведь вовсе не собирался никому уступать Эрику. Сейчас был в этом уверен еще больше, чем вчера. Поцелуй, случившийся между ними, совершенно не хотел стираться из воспоминаний. Нежные губы девушки, запах кожи, все это вызывало стремление плюнуть на все и забрать Эрику себе, оградив ото всех неприятностей.

— Думаю, эта Фостер коробочка с сюрпризом, — пробормотал король. Он повернулся, посмотрел на дам и чему-то хмыкнул. — Ладно, чего зря гадать, пошли обедать.

Эрика Фостер

— Генри идет, — пискнула Жаннет и нацепила маску прелестницы. Вредность временно была засунута поглубже, потому что к нам приближались король вместе с герцогом. А при монархе щеголять вредной физиономией фавориткам не рекомендовалось.

Люсильда не отставала от сестриц и улыбалась, глядя исключительно на Браса. Мне ее радость показалась ненатуральной. Но, конечно же, я придираюсь.

Мне же было ни к чему охмурять ни одного из этих мужчин. Однако появлению Тимура я тоже была рада. Он единственный, кто сегодня уже успел защитить меня от произвола полицейских. А сейчас смотрел на меня так напряженно, что стало приятно. Неужели волновался, что местные куры меня заклюют? Как оказалось, я им не по зубам.

Люсильда не могла не заметить поведение герцога. Она бросила на меня гневный взгляд, а едва Тимур приблизился к нам, повисла у него на локте. Вцепилась как клещ, совсем не обратив внимание на поморщившегося Браса. И только король избежал подобной участи от своих фавориток. Однако девицы не собирались сдаваться без боя и окружили его с обеих сторон. Будто боялись, что мужчина сбежит или придумает еще какое-то крайне важное дело.

Я предпочла держаться подальше от парочки герцога с его подружкой. Аккуратно пристроилась рядом с Жаннет. Меня обе сестрицы почему-то за соперницу не посчитали, и я расслабилась.

Зря!

— Леди Эрика, я очень рад видеть вас сегодня во дворце, — произнес монарх.

— Прекрасное место, — поддакнула я, вместе со всеми поднимаясь по парадным ступеням широкого крыльца.

Отчаянно хотелось вернуться на границу, но я запретила себе паниковать. От этого визита не отвертеться, значит, буду считать, что я в музее. Хотя бы бесплатно полюбуюсь какими-нибудь шедеврами. У нас даже в самых бедных хранилищах берут деньги за вход. А здесь еще и накормить обещали.

— Эрика, как вы считаете, достаточно ли пансион обеспечен? — полюбопытствовал Генрих V.

Сестрицы тоже сделали заинтересованные лица. Им всем не терпелось увидеть, как я выкручусь? Ну-ну.. .Провокационный вопрос даже не успел повиснуть в воздухе.

— Ваше величество, мне бы хотелось дать детям вот это. — Я ловко извлекла сложенный пополам лист и вручила его в руки слегка изумленного короля. Если монарх думал, что буду овцой дрожащей, которая боится лишнее слово сказать, то он ошибся.

Наверное, любопытство в короле возобладало. Он развернул бумагу, на котором было написано крайне важное предложение. Я просила выделить средства на экскурсии для детей по наиболее интересным на мой взгляд местам.

— Зачем? — только и спросил Генрих, останавливаясь в широком холле, украшенном позолотой. Король не хмурился и не смеялся. По его лицу вообще было трудно что-либо определить.

И все же я чувствовала, что не стоит изворачиваться и монарху стоит знать правду. А потому ответила как есть, перемежая ощущения из своего мира с тем, что испытала Эрика: