Был один довольно опасный момент в моей легенде — я совсем не выглядела как человек, который прожил большую часть жизни в лесу. Я, конечно, многое умела — все же жизнь на Земле подарила мне какие-то знания, в том числе и знания о том, как выжить какое-то время в лесу. Вот только лето, проведенное в деревне, и несколько походов с ночевкой в лес лишь только добавляют уверенности в том, что стоит мне оказаться в лемму — и все сразу поймут, что история про жизнь с отшельником — ложь. Да и не выглядела я, как «ребенок леса». Взять то же поведение в людном месте…

Сказать, что я обучалась в отшельника всего пару лет? Да, видимо, это лучший вариант. Проблема будет лишь в том, что у меня могут спросить о том, как я жила до этого. Впрочем, не зря же я поступаю именно в эту Академию? Не думаю, что все так уж и будут вдаваться в подробности, ведь это противоречит едва ли не главному правилу Академии. Думаю, можно будет даже сделать вид, что моя семья была достаточно знатной — отсюда будут понятны мои знания об этикете. Я ведь не стану упоминать о своем полном имени, так что невозможно будет понять, из какого я рода. Закон я не нарушала, чужим именем не называлась. А так… какие только скелеты не скрываются в знатных семьях. Даже в императорской семье…

— Приступайте, — неожиданно произнес мужской голос, вырвав меня из раздумий. Минут пять назад мужчина зашел в аудиторию и, раздав запечатанные свертки с тестами и вопросами, быстро начал разъяснять происходящее.

Нам давалось два часа на то, чтобы решить тестовую часть и ответить на несколько вопросов. И, уже исходя из знаний, что мы покажем, будет решаться не только то, попадем ли мы в Академию, но и то, в какую именно группу нас распределят.

Новость о распределении по группам лично для меня стало новостью, хотя некоторые из ребят не показали удивление сказанным. Почему-то об этом моменте никто не упоминал, хотя об Академии и царящих здесь правилах и порядках я спрашивала не только у хозяина того трактира, но и у других людей. Нововведение? Не похоже. Так очевидно, что даже не стали рассказывать? Не думаю, что так. О таком бы точно сказали. Видимо, о таком подходе обучения просто не принято распространяться. Или здесь есть какой-то подвох. Впрочем, сейчас это не так и важно.

После того, как мы закончим с работой, у нас будет два часа свободного времени. Работы будут проверяться и некоторых, возможно, будут вызывать на беседу. А в это время всем остальным предлагают пройтись по Академии и рассмотреть возможное будущее место обучения. К тому же за каждым абитуриентом уже закреплен сопровождающий, который проследит за тем, чтобы его подопечный не заблудился и не зашел куда-нибудь не туда.

После этого нам и разрешили приступить к работе.

Вопросы оказались несложными, но некоторые из них были с подвохом, и, если не изучать некоторые предметы более углубленно, то можно легко ошибиться. Вообще, все вопросы делились примерно на три части — те, ответы на которые знают едва ли не все. Затем такие вопросы, на которые нужно немного подумать. И те вопросы, на которые без определенных знаний не ответишь.

Тест в итоге я закончила писать минут за пятнадцать до окончания. В аудитории, не считая меня, оставалось еще пятеро — одна из девушек, мой новый знакомый, рыжий и еще парочка незнакомых мне ребят, которых я толком и не рассмотрела.

Запечатав и сдав свою работу, я направилась на выход — мне действительно хотелось немного пройтись и осмотреться. Мои парни не раз, смеясь, говорили о том, что самая хорошая привычка, которая может спасти жизнь — это привычка разузнавать обстановку заранее, чтобы знать пути отступления. Думаю, они были правы и мне сейчас стоит последовать их совету.

— Яра, подожди! — вдруг меня окликнул юношеский голос.

Обернувшись, я увидела Анта, спешившего ко мне. Странно, но за ним почему-то следовал его сопровождающий с совершенно непередаваемым выражением лица. Ах, ну да, кажется, он не особо ладит с моим сопровождающий — потому что когда я спросила, где я могу найти его, прежде чем мне ответить, меня одарили таки-и-им взглядом.

А вот Анту, кажется, было совершенно все равно на недовольство его сопровождающего. Я бы даже сказала, что он это недовольство и вовсе не заметил, если бы не понимала, что это не так. После времени, проведенного в аудитории, где не работали артефакты, им необходимо было какое-то время, чтобы вновь начать выполнять свою функцию. А значит, артефакт, защищающий эмпанта от чужих эмоций, пока не работал. И Ант все прекрасно «ощущал» не только недовольство, но и все остальные эмоции.

— Не против, если я пойду с тобой? — спросил юноша, умоляюще глядя мне в глаза.

— Да без проблем, — ответила я, кивнув ему.

— Извини, я не хотел навязываться, но боюсь, что вот это, — сказал он, показав на свой артефакт, висящий на шее, — еще какое-то время не будет работать. А с тобой я хотя бы немного отдыхаю от постороннего шума.