Мне было жаль и Лина, и его сестру, но я видела, что если он не перестанет так исступленно рваться мстить, то он может погубить себя. Нам с Антом пришлось потратить довольно много времени, чтобы заставить Лина жить, а не только думать о мести. Дар Анта очень помог в этом деле и Лин действительно начал оживать. Но это, конечно же, не означало, что он решил оставить месть. Никто его и не собирался отговаривать.

Считала ли я это неправильным? Нет, совершенно нет. Те, кто совершает подобное с наивными, чистыми девушками, не являются людьми. Никакая власть и вседозволенность не может служить оправданием. Такому вообще нет оправдания. Такие, как они, вообще недостойны жизни. Жестоко? Скажите это в глаза родственникам тех, над кем совершались подобные преступления. И они расскажут вам, что такое «жестоко».

Так что Лина я не осуждала и была готова сделать все, чтобы помочь ему. Нужно попасть в Тайное ведомство — что ж, пусть будет Тайное ведомство. К тому же, кажется, любая дорога, какую бы я не выбрала, все равно ведет к этому месту.

Конечно, мое «странное» отношение к ректору Академии не могло остаться ребятами незамеченным. Да и, немного поведав о своей жизни, они, как минимум, рассчитывали на подобное и с моей стороны.

А я не знала, что ответить. Боюсь, правда звучала бы слишком невероятной. Хотя они бы поверили. Ант уж так точно — правду ото лжи за это время он научился искусно различать. Да и видел он мою неадекватную реакцию на ректора. И ведь тогда он даже не спросил, почему я так бурно отреагировала. Сказал лишь, что если я захочу рассказать, он всегда будет готов выслушать. Золото, а не друг.

Но и не рассказать ребятам я не могла. Соврать же… да я лучше промолчу, чем скажу неправду.

Поэтому однажды ребята услышали мою историю. Сокращенную, обезличенную, без упоминаний любых имен. Но это была правда.

Я рассказала о том, что родителей лишилась рано, и моей семьей была лишь сестра, да двое, а затем трое мальчишек. Рассказала о том, что получила хорошее образование, что мне было доступное многое, но и многое с меня требовалось. Поведала о том, что те мальчики были мне очень дороги, что я их любила, но из-за неопытности, неуверенности и страха я так и не призналась. А потом было уже поздно.

Рассказала о том, что меня предали, и предал кто-то из близких. И я до сих пор не знаю, кто это был. Поведала о том, что меня пытались убить. Что я избежала смерти лишь чудом и долгое время была очень далеко от того места, где я родилась. Так далеко, что я даже весточки родным послать не могла.

Рассказала о том, что лишь совсем недавно каким-то непонятным, необъяснимым чудом я смогла вернуться. Но за время моего отсутствия слишком многое изменилось. Рассказала о том, что часть меня, все же хотела бы увидеться с родными, но я понимаю, что сейчас не время. Возможно, чуть позже. Когда я найду того, кто жаждал моей смерти. И именно поэтому я, как и Лин, хотела бы попасть в Тайное ведомство — мне тоже есть, кому мстить.

В итоге меня обняли, назвали почему-то маленькой глупышкой, а потом пообещали. Что помогут поймать того, кто хотел мне навредить.

Я видела, что они прекрасно понимают, что я о многом умолчала. Но, кажется, они подумали, что я умолчала потому, что не хочу раскрывать имя своего рода. А в том, что я из знатного рода, эти двое теперь не сомневались — слишком многое выдавало во мне то, что я не из простых граждан. А я и не думала это скрывать — понимала, что не смогу. Этому нужно учиться не один день, а кое-что даже за всю жизнь не поймешь, если не проживешь их жизнью.

Ант наше стремление попасть в Тайное ведомство поддержал. Ему вообще было все равно, куда идти — лишь бы поближе к нам… и подальше от его семьи, с которой он не желал иметь ничего общего. А уж в Тайном ведомстве его точно не достанут.

В том, что мы все же попадем туда, куда мы хотели, сомнений не было. Слишком уж особенной была наша группа. Один Ант с его даром эмпатии чего стоил. Кстати, он в итоге отложил свой артефакт в сторону и старался тренироваться в защите собственного сознания от чужих эмоций. Получалось с переменным успехом, но он не отчаивался — говорил, что уж лучше так, зато теперь он точно не пропустит человека, замышляющего что-то нехорошее.

Моей сильной стороной была магия. Артефакторика, конечно, по-прежнему оставалась тем направлением, в котором я преуспевала сильнее всего, но и остальные направления я заметно подтянула.

Лин, помимо того, что он был самым лучшим бойцом в Академии, был отличным мастером на ловушки и обходные пути. Порой его мозг выдавал такое изощренное решение какой-нибудь задачи, что оставалось только удивляться. А еще он был прекрасным мастером перевоплощений и мог сыграть кого угодно — хоть бродяжку, хоть важного господина. В нем и в самом деле пропадал великий актер…