На самом деле, как я узнала позже, даже такие мои вылазки контролировались. Незаметно, неуловимо, но за мной всегда следовало несколько хорошо обученных человек, что отвечали за мою безопасность. И лишь в тот день, когда меня убили, эта охрана не смогла ничего сделать. И я до сих пор не знаю, почему в тот день все сложилось так, как сложилось.

К тому же в императорской семье хранился небольшой артефакт, который мог подсказать, где находится определенный член императорской семьи и жив ли он вообще. Показания были неточными, но этого вполне хватало, чтобы понять, во дворце человек или нет. А если нет, то в каком примерно направлении его стоит искать. Так что я догадывалась, как именно во дворце узнали о том, что принцессы нет даже в столице.

Было тревожно. И не только потому, что все же пропал не чужой мне человек. Пусть я и не разу не видела свою племянницу и никаких особых чувств к ней не испытывала, все же мне было ее жаль. А еще больше жаль сестру, которой вновь приходится переживать подобное событие — ведь и меня когда-то похитили из дворца.

События повторялись, и я чувствовала, что должна сделать все, чтобы предотвратить повторение финала этой истории.

— Так… так, ладно. Что вообще твориться в ведомстве? Что-то предпринимают? Я… вряд ли нас станут задействовать в этом деле, верно? — произнесла я, прикоснувшись кончиками пальцев к вискам. Неожиданно начала раскалываться голова, но я знала, что это нервное и нужно переждать пару минут, пока боль не пройдет.

— Яра, понимаешь… Тут все не так просто, как кажется. Этим делом, конечно, занимаются, но я не скажу, что все силы брошены на поиски принцессы.

— Но почему? Разве сейчас не важна каждая минута?

— Именно. Но это если принцессу действительно похитили. Понимаешь, проблема в том, что многие сомневаются в похищении принцессы. Большинство уверено, что это она сама покинула дворец. Видишь ли, у принцессы Ирисы не самая хорошая репутация. И она уже не единожды пыталась сбежать из дворца, пользуясь разными способами. Так что многие считают, что в этот раз принцессе просто повезло всех обхитрить и что она сама вернется во дворец, когда ей надоест ее маленькое путешествие. Даже императрица не особо переживает за дочь, хотя ее и волнует то, что ее дочь гуляет где-то без охраны.

— Боги, — прошептала я, чувствуя, как мое тело сотрясает мелкая дрожь. Я чувствовала, была абсолютно уверена в том, что это — похищение. И меня пугало то, что никто ничего особо не собирается предпринимать. Пугало то, что история вот-вот повториться, а я ничего не могу с этим поделать, — нужно что-то делать! Я уверена, что ее похитил тот же человек, что когда-то похитил и меня. Нам нужно спешить! Я должна поговорить с ними…

— Яра, подожди. Успокойся, Яра! Я не просто так пришел сюда — нам дают задание, слышишь? Сейчас в ведомстве ищут добровольцев, что готовы заняться поиском принцессы. Но никто не хочет соглашаться на такую работу. Поэтому посылают тех, кто не сильно занят делами. И нас тоже посылают на поиски, слышишь? Мы тоже отправляемся на поиски принцессы Ирисы! Так что у тебя еще есть возможность все изменить!

— Нас отправляют на поиски принцессы? — спросил Ант. Он тоже выглядел максимально собрано, словно уже в следующую секунду был готов рвануть на выполнение задания. Впрочем, так оно и было.

— Именно. Так что мы сейчас идем официально получать задание от Главы ведомства, а потом нас отправят, вероятнее всего, во дворец. И уже оттуда мы должны будем начать свои поиски.

— Что ты думаешь с этим делать? — голос Лео, раздавшийся за моей спиной, был полон усталости и нескрываемого раздражения.

— А что тут можно сделать? Будь моя воля, я бы отловил эту девчонку, что просто напрашивается на хорошую порку, и засадил бы ее за работу. Глядишь, и энергии поубавиться, перестанет придумывать очередной план по побегу из дворца.

— Значит, все же думаешь, что никакого похищения не было?

— Лео, ну какое похищение? Кому сдалась Ириса? Если бы кого и хотели похитить, так это уж точно не она. Она не наследница, не допущена ни до каких особых императорских тайн, а если до каких и допущена, то с нее стребовали такую клятву, что она все равно ничего не смогла бы рассказать.

— Шантаж?