— А ты что, не видишь? Не понимаешь? Да все общество вас уже обсуждает! Живете все в одном доме, пользуетесь своей игрушкой, как только хотите, а мой сын все это видит! Более того, вы даже позволили детям называть эту девку мамой! Ты хоть понимаешь, какую боль причинишь ребенку, когда вы выбросите эту игрушку вон из дома?

— С чего ты вообще взяла, что кто-то что-то будет выбрасывать? — полюбопытствовал Кир, встав рядом с нами. Лео тоже встал недалеко от нас, и теперь все мы стояли напротив брюнетки, которая выглядела крайне недовольной сложившейся ситуацией.

— Разве это не так? Хотите сказать, что собираетесь взять эту девку в жены? Да не смешите меня.

— А что, если так оно и есть? Что, если собираемся? — с улыбкой произнес Лео немного наклонив голову набок.

— Ха! Да конечно, — нервно сказала девушка. Она уже не выглядела столь уверенной в своих словах.

— Что ж, не так я собирался это делать, — пробормотал Лео. Повернувшись ко мне, он щелкнул пальцами и между нами и Элианной появилась преграда, которая помешает ей услышать все, что здесь будет происходить. А потом Лео подошел ко мне почти вплотную и встал на колени. И только в этот момент я увидела в его руках открытую коробочку с браслетом внутри, что использовались, как обручальные кольца на Земле.

— Яра, солнце мое, — произнес Лео, обращаясь ко мне, — мы с тобой через сколькое прошли. Нас связывает очень многое и я всегда испытывал к тебе особые чувства. И только потеряв тебя, я осознал, что это не детская привязанность и не братская любовь. Я люблю тебя, Яра, уже давно, безумно люблю. Окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?

Не успела я даже моргнуть, как рядом с Лео на колени опустился Кир.

— Яра, — тихо сказал мужчина. Его взгляд был наполнен столькими эмоциями, что по моему телу пробежали мурашки, — ты всегда была для меня особенным человеком. Человеком, который видел во мне всегда только лучшее, человеком, который стал для меня олицетворением счастья. Ты всегда была рядом со мной, но я был таким слепцом и трусом! Лишь только после того, как ты исчезла, я осознал, насколько ты мне дорога. Я не хочу тебя больше терять, я хочу каждый день просыпаться и засыпать с тобой, в твоих объятьях. И я хочу, чтобы наши дети на законных основаниях называли тебя своей мамой. Яра, я люблю тебя. Окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?

В следующее мгновение я почувствовала, как руки, обнимающие меня, исчезли, а еще через секунду я увидела Дара, который тоже уже опускался на колени и, как и остальные мужчины, протягивал мне коробочку с браслетом.

— Ты ведь знаешь уж, что я люблю тебя, да? Но я готов повторять тебе это вечно, каждый день, каждую минуту. Яра, ты стала для меня той, кто увидел во мне не зло, а обычного парня. Ты всегда была человеком, который стал для меня солнцем во тьме. Ты всегда была моим солнцем, и, даже когда я лишился тебя, я помнил и хранил в сердце то тепло, что ты мне дарила. Ты мой свет, ты мое дыхание, ты часть моей души и я готов следовать за тобой куда угодно. Окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?

В горле застрял комок и я все никак не могла ни слова вымолвить. Я лишь смотрела на трех мужчин, на тех, кто уже давным-давно прочно засел в моем сердце и не верила своим глазам. Не верила тому, что сейчас произошло. Это сон?

Но нет.

Прани смотрели на меня глазами, полными любви и тревоги, и почему-то именно это убеждило меня в том, что все это правда. И что они все это сделали не для того, чтобы разозлить Элианну, нет. Они сделали это потому, что захотели этого.

Они и правда меня любят…

— Да, — наконец-то произнесла я, несколько раз кивнув, — я согласна.

И уже в следующую секунду я очутилась в плотном коконе, что дарил мне тепло и успокоение. Меня обнимали, целовали и шептали что-то трогательно-нежное.

— Что за представление вы здесь устроили?! — взвизгнула брюнетка, привлекая к себе внимание.

По правде говоря, я даже на какое-то мгновение забыла о том, что она здесь. И, судя по лицам мужчин, не я одна.

Элианна, кажется, это тоже поняла, потому что она стала выглядеть еще злее, чем раньше. Кажется, не такого развития событий она ожидала, совсем не такого…

— Я не собираюсь здесь оставаться и смотреть на все это! — произнесла он не менее зло и, с гордо поднятой головой поспешила покинуть комнату.

— Ура! — вдруг воскликнул Мир, обнимая Лива, — Теперь мы точно-точно можем называть маму нашей мамой, да?

— Да, — с улыбкой произнесла я, — теперь вы точно можете это делать.

Нежное прикосновение к обнаженному плечу вырывает из моей груди резкий вздох. Бретелька платья под воздействием уверенных пальцев Лео скользит по коже, сползая с плеча, тем самым заставляя мурашки бежать по коже.