— Потерпи, маленькая. Боли почти не будет, — шепчет кто-то из мужчин.

А в следующее мгновение я ощущаю толчок и такую желанную наполненность. И мне не соврали — боли почти не было. Было лишь небольшое болезненное ощущение растянутости, которое очень быстро прошла, уступая место наслаждению, обрушившемуся на меня, словно цунами.

И мне так хорошо… Так хорошо, как не было, кажется, никогда. Магия убирает все бурные последствия наслаждения и мне остается лишь океан блаженства и удовольствия.

Мои стоны и вскрики блаженства раздаются вновь и вновь, и я даже не замечаю, как срываю голос, вновь и вновь погружаясь в пучину оргазма.

— Я люблю вас, я так сильно люблю вас, — лишь хрипло шепчу я, глядя в такие родные, любимые глаза, полные желания, любви и счастья.

Они отвечают мне тем же признанием, и это заставляет воспарить меня на вершину блаженства. Мне так хорошо, что я даже не замечаю, как после очередного оргазма, я что-то нежно шепчу парням и тут же проваливаюсь в приятную дрему.

Утром же я, проснувшись в нежных объятьях любимых, получила порцию таких сладких поцелуев, что у меня закружилась голова, а в теле словно начали лопаться пузырьки воздушного счастья.

Вот только радовались мы не слишком долго — суровая реальность не позволяла расслабляться.

— Вчера в гостях у нас была не только Элианна, но и Илли, — устало произнесла я за завтраком.

— Значит, у нас почти не осталось времени, — мрачно сказал Лео, нахмурившись.

— Да. Вчера я поговорил с близнецами, они обещали помочь и найти тот зал так быстро, как только смогут. Милая, ты действительно уверена, что тот алтарь находился в подземельях дворца?

— Да, — кивнув, произнесла я, — уверена. Все указывает именно на это. Но близнецы… почему они согласились помочь?

— Потому что они уверены, что все доказательства, что мы нашли — правдивы. И им это выгодно.

— Что ж, ладно, — кивнув, пробормотала я, — а что по поводу Гоэрда?

— Лин пытается найти доказательства. Но, думаю, наша догадка оказалась верной и он — действительно тот темный маг, которого мы искали.

— Почему никто за столько лет этого не понял? — покачав головой, спросила я.

— Потому что темные маги, если они хотят, могут прекрасно скрываться, — спокойно произнес Дар, но сжатые кулаки показывали, что его спокойствие — напускное.

За столом повисло неловкое молчание, которое через несколько минут было нарушено резким вздохом Дара.

— Что?

— У нас гости, — с какой-то обреченностью пробормотал Дар.

— Началось, — кивнув, сказал Кир и напрягся, словно готовясь тут же дать отпор любому врагу.

— Ярина! Ирису похитили, — влетев в столовую, воскликнула сестра. Ее лицо было бледное, словно замученное, а руки явственно дрожали.

— Что… — прошептала потрясенно я. На мгновение показалось, что мы ошиблись, что тот сон, что я видела — всего лишь сон и к реальности не имеет никакого отношения. А потом, внимательно посмотрев на сестру, я поняла, что нет. Я не ошиблась.

— Моя дочь! Ярина, прошу, ты должна мне помочь, — протараторила Илли, подскочив ко мне.

— Нет, сестра. Я так не думаю, — медленно произнесла я, поднявшись со стула и развернувшись лицом к сестре.

— Что? Почему…

— А почему я должна помогать своему убийце? Это ведь была ты, сестренка. Это ты вонзила тот кинжал в мое тело. Это была ты.

— Что, — нервно пролепетала сестра, облизнув губы, — ты говоришь? Как я могла бы…

Она видела, что ей никто не верит. Да и ее лепет сейчас лишь подтверждал, что мои обвинения — правдивы.

— Хорошо, — вдруг произнесла Иллиана, — значит, знаешь. Но это не помешает мне…

Секунда — и сестра хватает меня за руку. Еще мгновение — и мы переносимся с ней во дворец.

Я была к этому готова. Это было даже по плану.

А вот что было не по плану, так это удар по голове, что нанесла мне сестра, стоило нам оказаться в смутно знакомом месте. Удар такой силы, что я не только не смогла устоять на ногах, но и удержаться в сознании…

Даже не открывая глаз, я уже знаю, что увижу.

Та же комната, что столько снилась мне в кошмарах. Тот же алтарь. И я — связанная, как и в этих снах.

Вот только теперь этот кошмар начал оживать, и мне совсем не хотелось, чтобы реальность закончилась так же, как и мой сон — моей смертью.

Распахнув глаза, я облегченно вздыхаю — то, что я вижу все четко, а не расплывчато, уже радует. И даже на какое-то мгновение кажется, что мне не так страшно, как раньше — наверное, когда ты видишь, что именно тебе угрожает, становится чуть-чуть менее боязно.