– Да мне бы знать, что в протокол вписать! – сорвался Сергей Дементьевич. – Вот представь! Были террористы и померли!

– И чем плохо?

– И мне так написать?

– Ну… а какие причины смерти?

– ОТ ХОЛОДА!!!

– Чего? – удивился Савойский.

– Да, вот представь себе! Патанатом еще их осмотрит, но пока он сказал именно это! У них даже льдинки в носу намерзли! На ресницах иней, одежда кое-где примерзла… то есть на первый взгляд – обморожение. Всех террористов разом.

– Они, наверное, под кондером постояли, – фыркнула Кира. – Папа мне постоянно говорит, что вредно!

Полковник удостоил ее злобного взгляда.

– Вы, Кира Борисовна, в другом месте остроумничайте.

– Простите, но я не понимаю, что вы от меня хотите услышать, – развела руками Анна. – Я просто не могла оставаться на месте. Я бы предложила себя вместо детей, но не успела. Террористы просто упали и умерли. А уж чего они там наглотались или накурились… я не знаю. Но словами у нас вроде бы пока не убивают?

– Слов у меня нет… Боря! Ну хоть ты им скажи!

– А что сказать? – Борис Савойский тем более не собирался сдавать свою семью. – Анна, конечно, поступила неправильно. Но, думаю, ее оправдают все. Анечка, ты же больше так не поступишь?

– Никогда! – уверенно пообещала Анна. – Если моих детей опять не захватят в заложники. Любая мать на моем месте поступит именно так. Прорвется хоть куда и будет умолять убить ее, а не детей. Разве нет?

– Разве да, – проворчал полковник.

Крыть было нечем.

Он не просто подозревал, он нюхом чуял, что Анна причастна. Но…

Доказательств не было. Никаких. Камеры и те подохли, разом и по всему центру. Кстати – их тоже словно поморозило. Запись не сохранилась нигде. И как так жить?

Надавить!

Не дадут. Вон в коридоре Яков Александрович ждет. И долго он там ждать не будет. Сейчас такую телегу накатает, что о звездочках только мечтать останется.

– Между прочим, – все же попробовал он еще раз, – репортеры ждут сенсаций…

Анна не испугалась. Этих зверушек она с Русины отлично и знала и дрессировала.

– Тогда мы можем идти? Если люди нас ждут?

Полковник бросил ручку на чистый бланк протокола:

– Идите. И подумайте как следует.

– Выйдите, пожалуйста. – Борис коснулся плеча Анны. – Я на секунду задержусь.

Анна послушно взяла за руки детей и вышла. Савойский повернулся к другу.

– Серега, я тебя предупреждаю. Если еще раз. Ты или кто-то другой. Полезете к моей семье… пеняй на себя.

Выглядел он так, что его стоило бы испугаться. Как опасной змеи. Полковник и испугался, но виду не показал.

– Боря, надо мной тоже начальство есть.

– Знаю. Но ты можешь сильно замять это дело. Скажем, моя жена по глупости ворвалась в здание, а вы – вслед за ней. И дело решилось штурмом.

– Не поверят…

– А ты напиши покрасивее. Не мне тебя учить. Террористы мертвы, своей цели ты добился… не путай сюда Анну. Не то…

Борис не договорил.

Повернулся и вышел. Умному – достаточно. А Сергей Рудов дураком не был никогда.

* * *

– Что вы скажете о случившемся в развлекательном центре?!

– Правда ли, что там были ваши дети?!

– Сколько там было террористов?!

– Вы пережили клиническую смерть?!

Вспышки били в глаза, словно солнце.

Анна на секунду остановилась, но потом мило улыбнулась.

С прессой надо общаться. Только говорить ровно столько, сколько надо тебе. Не им. Иначе… они все равно скажут. Только придумают, переврут…

Женщина подняла вверх руку, останавливая вопросы.

– То… – чуть не сказала – торы. – Товарищи, прошу вас, секундочку внимания. Сначала я расскажу вам, что именно произошло, а потом, если захотите, вы зададите свои вопросы.

Товарищи прониклись и заткнулись.

Анна улыбнулась еще очаровательнее, не обращая внимания ни на растрепанные волосы, ни на порванное платье. Не важно!

Здесь купальники бывают более откровенными.

– Сегодня я узнала, что наши дети попали в заложники. По страшному стечению обстоятельств мы с мужем ненадолго оставили их в развлекательном центре. Мне понадобилось в аптеку за таблетками от головной боли, и пришлось выйти. Муж пошел со мной, чтобы я не упала в обморок. И мы узнали… казалось бы – пять минут. И так все поменялось! Мы бросились обратно, но нас, конечно, не пропустили к детям. Даже к центру. Муж решил поговорить с полицейскими, а я… я не выдержала. Я взяла ключи – и на джипе влетела прямо в развлекательный центр.

Репортеры закивали.

Знают.

Искалеченный джип, кстати, как раз вытягивали из дверей. И похоже было, что это – не страховой случай. Хорошо еще, если хозяева центра не попросят возмещения за искореженный вход.

– Надеюсь, вы меня поймете, я была… в отчаянии.

И снова кивки. Если найдется хоть один «непонимающий», его коллеги сами фотоаппаратами забьют.