Станислав тоже Иду больше никогда не видел. И в Русину не ездил.

Женился, завел детей. Вроде бы даже был счастлив. А что уж там у человека в душе?

Душа – по другому ведомству. И с бухгалтерией не согласуется.

Лионесс

– Она выиграла.

Глаза у ее величества Элоизы были пустые и тоскливые. И у ее сына – тоже.

– Она выиграла, – тихо повторил Корхен.

– Короновалась, села на трон, вышла замуж, – перечислила ее величество. И не удержалась, сорвалась: – СУКА!!!

– Матушка, – Корхен был образцом почтительного сына, чему весьма способствовали переломы, – может, не стоит так-то…

Дама сверкнула глазами:

– Стоит, не стоит… ты не понимаешь?!

Корхен понимал.

Интрига была построена великолепно.

Если бы все удалось, если бы Русина действительно попала в руки освобожденцев, они бы на долгие года получили свободу рук на континенте. Развлекайся – не хочу!

Опять же, от Русины можно было оторвать вкусные кусочки…

Освобожденцам много времени потребовалось бы, чтобы освоиться, чтобы набрать авторитет… а сейчас что?

Анна села на трон. И бразды правления она из рук не выпустит. Не стоит даже сомневаться – все сделает. Чего не умеет, тому научится. А еще в глазах всего мира ее династия… Михеевы-Вороновы? Да и плевать, она могла любую фамилию взять, главное, что династия не прерывается. Как была – так и осталась.

А что там было внутри Русины?

Кому какая разница? В доме у аристократа может происходить все, что желается аристократу. И никто не вправе туда заглядывать. Так-то.

Деньги придется вернуть.

Русину придется поддерживать.

Натравить на нее Борхум? Или Чилиан?

Лучше пока об этом не думать. И вообще дышать через раз. Потому как Дрейл прислал паническое письмо…

Все Анна знает.

И Вэлрайо у нее под надежной охраной.

А о дружбе с Лионессом, которую так практиковал Петер, доверяя приятелям все, вплоть до самой жизни, теперь и мечтать не стоит. Не убьют – уже спасибо.

Вот как тут не яриться? Как тут не рвать на клочья батистовый платочек? Когда девчонка, сопля, дрянь мелкая, изодрала на клочья все планы! Любимые, выстраданные, годами выношенные…

– Что мы можем сделать?

Элоиза качнула головой:

– Пока – ничего.

– Пока? – уловил его высочество.

– Да. Пока – да.

– Матушка, а потом?

Элоиза сверкнула глазами:

– А потом, дорогой сынок, будет потом. Через год-два, не спеша, попробуем поиграть. Многие откровения прокисают со временем, иные дорожки закрываются, да и люди смертны…

– Матушка, стоит ли?

– Стоит, сынок. Стоит.

– А благословение Хеллы?

– Не повод спускать все с рук мелкой дряни! – отрезала Элоиза.

Корхен качнул головой, но вслух ничего не сказал. Понятно же – матушка закусила удила. Теперь ее не остановить. А вот он бы пока не стал ни во что ввязываться. Понаблюдал бы, может, аккуратно урвал свое от Борхума, может, еще чего…

Переломы болели.

И кашель все еще мучил.

И… доходчиво у Хеллы получилось. До него дошло.

– Да – год-два, – повторила ее величество. И уставилась в окно.

Она еще не знала, что не проживет этих двух лет. Что сгорит от неведомой болезни.

Что Корхен, глядя на агонию маменьки, положит под сукно все ее планы и заречется злоумышлять против Анны Первой.

И будет прав.

Хелла отняла у Анны и Яны возможность убивать словом, но оставила свое благословение. А оно именно так и работало, заворачивая все зло, направленное на девушек.

Элоиза ненавидела – и погибла.

Корхен был умнее – и остался жив.

Но с Русиной впредь не связывался. И детям закажет. А те – внукам. Может, пройдет сто лет. Может, сто пятьдесят…

Лионесс еще себя покажет, ведь людскую алчность не переломить ничем. Но – не в этом поколении. Определенно, не в следующие полвека.

Яна не будет знать об этих причинах. Но результат ее вполне устроит.

Яна, Русина

– Жеваные мухоморы!!! Нет, ну жеваные мухоморы!!!

Тигр, которому донесли секретари, влетел в кабинет к супруге – и остановился на пороге.

Яна хохотала.

Буквально корчилась на столе, не обращая внимания ни на разлетевшиеся документы, ни на упавшую чернильницу, ни на…

Даже на свою беременность, которая стала уже заметна.

– Яна?!

Жена подняла на него совершенно шальные глаза, потом подхватила со стола какой-то лист бумаги и протянула мужу. И принялась хохотать дальше.

– Ох, не могу!!!

Тигр, которому, наверное, и до старости не избыть этого прозвища, перехватил лист, вчитался – и тоже принялся хохотать.

Вытащил из-за стола жену, перетянул к себе на колени, и смеялись они долго. Сидя на полу. Чтобы с комфортом.

Секретарь заглянул, понял, что это не психоз, это новости – и исчез.

Мало ли что могло рассмешить императорскую чету? Да что угодно, если так посмотреть…