Русина, Ковальск

Генерал Логинов оглядывал карту хозяйским взглядом.

Даже пальцами город погладил.

Ковальск.

Назван город был не просто так – славен своим оружейным мастерством. Здесь клинки ковали – платок перерубят, в кольцо согнутся да и распрямятся, не сломаются.

Здесь оружие делали. Пистолеты, пушки лили, ядра…

Понятно, освобожденцы в него зубами вцепились. Но разгрызть этот орешек стоило. Логинов знал о разгроме Алексеева и понимал, что дело… нет, это дело нехорошее. А в Ковальске еще и его давний «приятель». Бывший генерал Калинин.

Да, вот такой парадокс жизни.

Если Логинов, будучи не из благородных, остался верен императору, даже мертвому, то Калинин был тором поколении аж в пятнадцатом, как бы не больше. И предал.

Предал, перешел на сторону врага, наплевал на всех своих предков…

Он, конечно, говорил, что предки служили не императорам, а Русине, но это – не повод служить подонкам!

А для Логинова освобожденцы подонками и были.

Какие-то соглашения?

Какие-то договоры?

Смеяться изволите, торы и жомы! Кто ж с капустными слизнями договаривается? Их травят и давят, вот и все дела.

Но если уж Калинин просит переговоры, надо хоть послушать. Недолго. Из вежливости.

Вот и ехал сейчас Логинов под мелким, моросливым дождичком. Конь чувствовал недовольство седока, выгибал шею, фыркал, пытался закусить удила и всем видом показывал, что нисколько не рад поездке.

Хозяин тоже не радовался.

Они встретились под стенами Ковальска.

Два генерала, только один весь начищенный, отглаженный, холеный, борода расчесана и смазана парикмахерским воском, а второй…

Бороду Логинов давно сбрил. Мешалась. И брился при первой же возможности, а та была не каждый день и даже не каждые три дня, так что сейчас он был украшен трехдневной седоватой щетиной. А мундир…

Понятно, денщик за ним следил. Как мог. Но ведь поход! Там пятно, которое ничем не выведешь, тут прожгли дырку, которую надо заштопать, здесь…

Походная форма парадной не станет. Да и не хотел Анатолий Васильевич наряжаться. Он что – девка на выданье? Ради кого красоваться? Ради предателя и подонка?

Смешно…

Калинин окинул его надменным взглядом.

– Что, Анатоль, стареешь?

Логинов даже не разозлился. Когда-то его это задевало.

О да, когда-то он был готов на все, лишь бы стать своим в высшем обществе. Стать тором… Он получил свое дворянство.

И плевать ему стало на все.

А уж когда началось все это безумие – вдвойне плевать! Война хорошо показывает, кто и чего стоит.

– Ты меня позвал о возрасте побеседовать?

– Нет, – не дрогнул Калинин. – Я хочу сделать тебе другое предложение.

– Слушаю.

– Прочитай.

На убеждения Калинин размениваться не стал. Не скажешь же при всех – назови свою цену? За такое и в морду можно. А намеков Логинов не поймет в принципе.

Не то что туповат. А… ограничен.

Верность какая-то глупая, честь… да кто сейчас, в наш просвещенный век, думает о такой ерунде? Понятно же: служить надо там, где выгодно. И заботиться только о себе.

Присяга?

А император обо мне много заботился?

Нет? Вот и не обессудьте.

Логинов молча читал. Калинин знал, что написано в письме.

Жом Пламенный, во-первых, сообщал о разгроме генерала Алексеева. Все, начали громить «бывших», скоро они и правда историей станут!

Во-вторых, Пламенный писал, что императрица ненастоящая. А единственный, кто имеет право на престол, – Мишель Воронов. Ему и надо присягать на верность.

И в-третьих, Логинову предлагали послужить делу Освобождения. Если он перейдет на их сторону, получит полное прощение. Пусть только согласится…

Анатолий читал медленно. Понимал, что второго шанса у него не будет… после первого-то захотелось руки вымыть. Но надо дочитать до конца.

А вообще – гадость.

Иди-ка ты, мил друг, к нам, у нас кормушка посытнее… да у генерала от одной мысли все нутро переворачивало! Он что – свинья? Чтоб из любых рук жрать и хрюкать?

Убивал бы уродов. Вот просто – за одно предположение убивал!

Может, еще и доведется?

Наконец он дочитал, сложил листки и положил в карман мундира. Посмотрел на Калинина.

– Теперь я должен согласиться с радостным визгом?

– Ты против? – искренне удивился Калинин. – Вы ведь всерьез проигрываете! Месяц, может, два…

– Проигрываем? Валежный скоро пойдет на Звенигород.

– А если марш не удастся? Вы ставите все на одну карту…

– Я буду играть до конца, – жестко сказал Логинов. – Ты сдашь Ковальск? Или мне вас штурмовать?

– Подожди… – Калинин смотрел почти с тоской. – Анатоль, пойми, того мира больше нет. Императора тоже нет. А эта девка… я читал о ней.

– Что именно?