– Я бы на твоем месте набрал побольше. А то… попортятся.

Пламенный хмыкнул:

– Тигр, ты подумай сам. В такой ситуации…

– Вот именно, что в такой ситуации. Пламенный, мне твои убийцы за спиной не нужны.

Ураган вежливо кашлянул:

– Соратники, я вообще не понимаю, о чем мы говорим. Из-за какой-то статейки… на туалетной бумаге мы готовы перегрызть друг другу глотки?

Ответом ему были насмешливые взгляды.

Из-за? Да они бы и без статейки…

Ураган хмыкнул:

– Я не говорю о доверии. Но, скорее всего, это провокация.

– А если нет?

– Пламенный, ты меня будешь убеждать, что Кремль не нашпигован твоими шпионами? Я скоро под подушкой их находить буду, – огрызнулся Тигр. – Скорее уж императрица о тебе говорила. Ты с ней мог держать связь через Мишеля…

– Из камеры?

– И что? Тут на что угодно пойдешь…

Пламенный качнул головой. Но он тоже все больше склонялся к версии провокации. Слишком уж это было… невероятно для правды.

Императрица, которая влюбилась в освобожденца, убийцу ее семьи, которая объявляет жома – ЖОМА!!! НЕ ТОРА!!! – равнородным и готова посадить рядом с собой на престол?

Да напиши такое в романе, тебя гнилой морковью закидают! А тут вдруг в жизни?

Определенно, газетенку надо на завертку той морковки пустить…

Жом Пламенный, в общем-то, был прав. И забывал он только об одном обстоятельстве.

Гражданская война…

Тут что хочешь случится. И все допустимо.

Анна, Россия

– Вы хотите заработать?

Кто ж откажется? Да никто! Но умный еще задаст пару простых вопросов: «Что за работу вы мне предлагаете? И какова оплата?»

Лейкин дураком не был. А потому спросил.

Борис улыбнулся. И посвятил его в историю с Кирой, Олесей и брошкой. Лейкин задумался:

– Вы уверены, что Рябченко-старшая… как ее зовут?

– Ираида Федоровна.

– Ираида Федоровна знает о пропаже броши?

Борис качнул головой:

– Не уверен. У нее страсть ко всякой ювелирке, она, может, и вовсе не помнит, что у нее есть и где. Да и характер такой… знала бы – уже под воротами орала в голос.

– Хм… значит, дочка развлекается?

– Подозреваю, что так.

– Дадите мне время навести справки?

– Дам. Этот день у вас есть.

– Маловато. Ну да ладно, чем богаты будем…

Олег достал телефон и принялся водить пальцем по экрану.

– Алло, Машенька? Здравствуй, семицветик мой аленький. Как дела, солнышко?…

– Алло, Катенька? Здравствуй, солнышко мое незаходящее! Как твои дела? Как детки?

– Алло, Танечка?..

Борис только головой покачал. Специалист, что тут скажешь! За полчаса Лейкин переговорил с шестью разными девушками, всем сказал комплименты, всех попросил навести справочки…

– Остается только ждать.

Ждали со вкусом, благо Лейкина домой пригласили.

С уткой, фаршированной гречневой кашей и моченой брусникой. С гурьевской кашей. С потрясающего вкуса клюквенным морсом. Лейкин сначала облизывался, потом застонал, распустил ремень на штанах, потом перевел взгляд на Анну.

– Как хорошо, что я не стал за вами ухаживать! Анна Петровна, я бы помер от обжорства!

– Это была бы приятная смерть, – отмахнулась Анна.

– Слов нет…

– И не надо. А есть еще пирог с голубикой и ванильным кремом.

Олег так горестно застонал, что Анна невольно смягчилась.

– Я вам с собой всего заверну. Боря, ты не против?

– Анечка, дом – твоя вотчина. – Савойский выглядел таким довольным, что Лейкин только грустно вздохнул. Вот как так получается?

Красавица, умница, хозяйственная… и не его. Сам ушами прохлопал. Ругаться тут не на кого. Сам, все сам…

Зазвонил телефон.

Олег послушал собеседника, рассыпался в комплиментах, пообещал шоколадку…

И принялся рассказывать.

Как оказалось, милая Олесенька давно уже была замечена то там, то тут… сама она наркотиками не торговала. Но парень ее – попал за решетку именно что за хранение и транспортировку. Но – парень.

Тут понятно. Плакала, рыдала, орала, что любит… ну так любить не запретишь.

Милого посадили, а вот девочке только пальчиком погрозили. Может, и зря.

Потому что она выплыла еще в двух местах. В одном деле на нее указывали как на организатора, но опять же доказать ничего не удалось. Во втором как на свидетеля.

Вроде бы и ерунда, и ни о чем, и оговорить кого угодно можно, но три раза – это уже совпадение. И Кира говорила…

Видимо, тот случай, когда знали все и всё, а доказать возможным не представлялось. И мама старалась, отстаивала родимое чадушко. Мама, кстати, могла и не знать правды. Просто детка плакала, детка говорила, что все врут, детка клялась…

Родители обычно в таких случаях детям верят.