Она почувствовала его прикосновение на своей талии и раскрыла губы.

Страшно!

Надо что-нибудь сказать, думала она. Хоть что-нибудь, хоть на какую-нибудь тему. Спрятаться в разговоре.

— Сигуру, кажется, уже лучше.

Слова вывалились из её рта, как жабы. В глазах Эневека мелькнуло разочарование. Он отстранился от неё, загладил назад мокрые волосы и улыбнулся.

— Да, странный случай.

Дура, идиотка!

— Но у него есть одна проблема. — Она положила локти на край бассейна. — Только между нами. Ему неприятно будет узнать, что я проболталась. А я просто хочу слышать твоё мнение.

Что, у Сигура проблема? Проблема у тебя, идиотка!

— Что за проблема? — спросил Эневек.

— Он что-то видел. Вернее, он считает, что видел. Когда он рассказывает, я ему верю, но тогда возникает вопрос, что бы это могло значить и… Слушай, рассказываю.

* * *

Контрольное помещение

Ли сидела перед монитором и слушала, как Уивер рассказывала Эневеку о сомнениях Йохансона.

Какая красивая пара, с удовольствием думала она.

Содержание разговора доставило ей куда меньше удовольствия. Этот Рубин, собака, испортил всю миссию. Оставалось лишь надеяться, что Йохансон больше ничего не вспомнит из того, что наркотик вытеснил из его извилин. Но вот, теперь эта тема занимает уже Уивер и Эневека!

Почему вы не наплюёте на все эти истории, детки, думала она. На страшилки дяди Йохансона! Почему бы вам не пойти и не переспать? Слепому видно, что вам этого хочется, одним только вам невдомёк. Ли вздохнула. Сколько таких неуклюжих сближений она перевидала с тех пор, как мужчины и женщины служат на флоте вместе. Всякий раз это настолько явно! И глупо, и скучно. Все рано или поздно хотят вместе в постель. Неужели вам там, в бассейне, не приходит в голову ничего лучше, чем забивать себе голову Йохансоном?

— Нам надо привыкать к мысли, что Рубин сорвётся с борта, — сказала она Вандербильту.

Замдиректора ЦРУ стоял с чашкой кофе у неё за спиной. Они были одни. Пик отправился на нижнюю палубу проследить, как продвигается уборка, и проверить состояние водолазного оборудования.

— А как мы отбрешемся?

— Обстоятельства будут несомненные.

— Мы пока не готовы, Джуди-детка. Рубин ещё не довёл дело до конца. Да и лучше будет, если нам вообще не придётся этим заниматься.

— Что такое, Джек? Угрызения совести?

— Всего лишь желание покоя. Это же ваш чёртов план, но я обязан гарантировать его исполнение. Можете не сомневаться, мои угрызения совести не выходят за пределы самого необходимого. — Он захихикал: — А то ещё имидж потеряешь.

Ли повернулась к нему:

— А он у вас есть?

Вандербильт громко отхлебнул из чашки.

— Знаете, что я в вас особенно ценю, Джуди? Вашу омерзительность. Рядом с вами я чувствую себя неплохим парнем. А это чего-нибудь стоит!

* * *

Combat Information Center

Кроув и Шанкар ломали головы.

Компьютер показывал замысловатую картинку. Параллельные линии, которые то расходились, то сходились, то изгибались. Между ними зияли неравномерные пустоты. Scratch состоял из целой серии таких изображений, которые будто просились в одну картинку, но никак не складывались. Кроув не приходило в голову никаких догадок, что они могут означать.

— Вода — это базис, — рассуждал Шанкар. — К каждой молекуле воды привязана какая-то дополнительная информация. О чём она? О свойствах воды?

— Может быть. Какие свойства они могли иметь в виду?

— Температуру, например.

— Да. Или содержание соли.

— Может, речь идёт не о химических или физических свойствах, а о самих Ирр? Линии могут изображать плотность их популяции.

— Типа «мы здесь живём»?

Шанкар тёр подбородок:

— Ну, вроде того.

— Не знаю, Мёррэй. Мы бы им не стали сообщать, где находятся наши города.

— Но они мыслят иначе, чем мы.

— Спасибо, что ты мне об этом сказал. — Кроув выдохнула облако дыма. — Хорошо, ещё раз. H2O. Вода. Эту часть послания легко понять. Вода — наш мир.

— Один к одному ответ на наше послание.

— Правильно. Мы им сказали, что живём на свежем воздухе. Потом мы описали им нашу ДНК и нашу форму.

— Предположим, они действительно отвечают нам один в один, — сказал Шанкар. — Может, линии изображают их форму?

Кроув сжала губы:

— У них нет формы. То есть, одноклеточные, конечно, имеют форму, но вряд ли они будут её определять. Форму они ощущают скорее в коллективе, а у желе тысячи форм и ни одной.

— Хорошо. Форма отпадает. Какая информация ещё могла бы иметь интерес? Число индивидов?

— Мёррэй! Но это было бы число с таким количеством нулей! Кроме того, они же непрерывно делятся, непрерывно умирают… Они сами, наверное, не в состоянии назвать это число. — Кроув зажала сигарету в зубах. — Единица у них не считается. Она — ничто. Считается только общность. Так сказать, идея Ирр. Геном Ирр.

Шанкар смотрел на неё поверх своих очков.