Сьюсс кликнул мышкой у одного символа. Появилось графическое изображение: разрез гидратного покрова стометровой толщины и лежащий под ним газовый пузырь. Салинг указал на тонкий, тёмный слой на поверхности:

— Это черви.

— Давайте увеличим, — сказал Сьюсс.

На экране появился вырез поверхности льда. Были видны отдельные черви. Сьюсс продолжал увеличение, пока монитор не заполнил один-единственный экземпляр. Он был грубо стилизован, отдельные участки тела ярко окрашены.

— Красное — это серные бактерии, — пояснила Ивонна Мирбах. — Синее — это археи.

— Эндо– и экзосимбионты, — пробормотал Борман. — Червь забит бактериями, и они живут на нём.

— Верно. Это консорциум. Бактерии нескольких видов, работающие вместе. — Впрочем, это было ясно уже людям, которых привлёк Йохансон, — добавил Сьюсс. — Они понаписали целые тома отзывов о симбиотическом образе жизни червя. Но они не сделали должных выводов. Никто не задался вопросом, что, собственно, делают эти консорциумы. Мы всё время исходили из того, что лёд дестабилизируют черви, хотя нам было ясно, что они не могут этого сделать. Это делают не черви.

— Черви — только транспорт, — сказал Борман.

— Именно так. — Сьюсс кликнул на другом символе. — Вот здесь ответ на ваш газовый прорыв.

Стилизированный червь начал двигаться. Изображение было набросано за недостатком времени очень грубо. Это была скорее последовательность отдельных картинок, чем мультфильм. Раскрывались щипцеобразные челюсти, и червь начинал вгрызаться в лёд.

— Теперь следи.

Сьюсс опять увеличил изображение. Было видно несколько червей, вогнавших свои тела в гидрат. Потом вдруг…

— Боже мой, — сказал Борман. Воцарилась мёртвая тишина.

— Если это происходит по всему континентальному склону… — начал Салинг.

— Происходит, — сказал Борман без выражения. — Видимо, даже одновременно. Чёрт, мы должны были дойти до этого ещё на борту «Солнца». Куски гидрата были просто перемазаны бактериями.

Он ожидал увидеть приблизительно то, что увидел. Он этого боялся и очень надеялся, что ошибается. Но действительность превзошла худшие ожидания — если это была действительность.

— По отдельности всё, что здесь происходит, хорошо известно, — сказал Сьюсс. — Каждое из явлений само по себе не представляет из себя ничего нового. Новое возникает во взаимодействии. Как только все компоненты приходят в связь друг с другом, распад гидрата становится очевидным. — Он зевнул. Это было странно неуместным перед лицом этих жутких картинок, но никто из них за последние сутки не смыкал глаз. — Я только не нахожу объяснения, откуда взялись эти черви.

— Я тоже не нахожу, — сказал Борман. — Хотя думаю об этом дольше тебя.

— Ну, и кого будем теперь информировать? — спросил Салинг.

— Хм. — Сьюсс положил палец на верхнюю губу. — Дело секретное, верно? Поэтому в первую очередь мы должны поставить в известность Йохансона.

— А почему сразу не «Статойл»? — предложил Салинг.

— Нет. — Борман отрицательно покачал головой. — Ни в коем случае.

— Ты думаешь, они это замнут?

— Йохансон — это лучший вариант. Насколько я могу судить, он нейтральнее Швейцарии. Пусть он и решает, кому и когда…

— Нет времени делегировать решение кому бы то ни было, — перебил его Салинг. — Если симулятор хоть приблизительно передаёт то, что творится на континентальном склоне, то мы, строго говоря, должны информировать норвежское правительство.

— Тогда уж все североморские государства!

— Хорошая мысль. И Исландию тоже.

— Минуточку! — Сьюсс поднял руки. — Прямо крестовый поход какой-то. Ведь это пока всего лишь моделирование.

— Верно, — сказал Борман. — Не надо преждевременно пугать людей. Мы пока и сами не знаем всего с достоверностью. Да, мы знаем, как это происходит, но результат — это экстраполяция. В настоящий момент мы можем лишь утверждать, что в атмосферу попадёт большое количество метана.

— Ты бредишь? — воскликнул Салинг. — Мы прекрасно знаем, что произойдёт.

Борман непроизвольно ощупал то место, на котором подрастали его усы.

— Ну хорошо. Мы можем это опубликовать. Этого хватит на дюжину первых полос в газетах. Но каковы будут последствия?

— Какие последствия будут, — рассуждал Сьюсс, — если в газетах объявят, что Земля вот-вот столкнётся с метеоритом?

— Ты считаешь это сравнение подходящим?

— Да.

— Я считаю, мы не должны принимать решение сами, — сказала Мирбах. — Давайте действовать шаг за шагом. Сперва поговорим с Йохансоном. В конце концов, к нему идут все нити. Кроме того, если рассматривать это с чисто научной точки зрения, честь открытия принадлежит ему.

— Нет, червей обнаружил «Статойл». Но будь по-вашему. Пусть Йохансон. А что потом?

— Потом привлечём правительство.

— И опубликуем всё это дело?